Везде
Организация научных учреждений Наркомпроса на примере Центральной биологической станции
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Организация научных учреждений Наркомпроса на примере Центральной биологической станции
Аннотация
Код статьи
S020596060027056-3-1
DOI
10.31857/S020596060027056-3
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Созинов Иван Владимирович 
Аффилиация: Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН
Адрес: Москва, ул. Балтийская, д. 14;
Выпуск
Том 44 №3
Страницы
546-565
Аннотация

В статье на примере истории Центральной биологической станции (ЦБС) рассмотрены вопросы становления советской науки, в частности связанные с созданием новых биологических научных учреждений. Автором дается анализ деятельности Наркомата просвещения и его подразделений (Академического центра, Главного ученого совета, Главнауки, отдела науки) в отношении подведомственных учреждений. На основе широкого круга архивных источников из фондов Архива Российской академии наук, Государственного архива Российской Федерации, отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ, отдела письменных источников Государственного исторического музея, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, воссоздается история начального этапа создания Биологического института им. К. А. Тимирязева, который был связан с деятельностью Центральной биологической станции Академического центра Наркомпроса. Созданная в сложный период начала 1920-х гг. и просуществовавшая около года, станция предоставила условия для работы ряду знаковых ученых, среди которых М. М. Новиков, Д. П. Сырейщиков, В. Д. Лепешкин, В. М. Боровский и мн. др., которые, невзирая на трудности, активно проводили научные исследования, включая практический сбор и обработку материала, собранного в окрестностях Сенежского озера, где располагалась ЦБС. В статье приводится относительно полный список научных сотрудников станции (полностью список нельзя собрать из-за частой смены кадров), дается характеристика основных научных направлений, разрабатывавшихся на станции, и состояния ее материально-технической базы. Делается вывод, что создание ЦБС стало попыткой государства взять под административный и научный контроль биологические исследования в России, а сама ЦБС уже изначально являлась серьезным научно-исследовательским учреждением, имевшим хорошее оборудование и ставшим фундаментом для организации будущего Биологического института им. К. А. Тимирязева.      

Ключевые слова
Центральная биологическая станция, учреждения Наркомпроса, Главнаука, Биологический институт им. К. А. Тимирязева, советская наука, история науки
Классификатор
Получено
25.09.2023
Дата публикации
27.09.2023
Всего подписок
12
Всего просмотров
130
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf 100 руб. / 1.0 SU

Для скачивания PDF нужно оплатить подписку

Доступ к дополнительным сервисам
Дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества сервисов
100 руб. / 1.0 SU
Дополнительные сервисы на весь выпуск”
Преимущества сервисов
1020 руб. / 16.0 SU
Дополнительные сервисы на все выпуски за 2023 год
Преимущества сервисов
3060 руб. / 61.0 SU
1 26 октября (8 ноября) 1917 г. на Втором Всероссийском съезде советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов был принят декрет об образовании рабочего и крестьянского правительства. Согласно ему, до созыва Учредительного собрания управление страной должно было осуществляться Советом народных комиссаров (СНК), контроль за деятельностью которого производился съездом и центральным исполнительным комитетом1. В составе СНК был выделен и Наркомат просвещения (Государственная комиссия по просвещению) во главе с А. В. Луначарским. Позднее в декрете Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) и СНК РСФСР от 9 (22) ноября 1917 г. об учреждении Государственной комиссии по просвещению была обозначена структура и основные задачи Наркомпроса, которые заключались в том, чтобы
1. Декреты советской власти. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 1. С. 20–21.
2 «служить связью и помощницей, организовать источники материальной, идейной и моральной поддержки муниципальным и частным, особенно же трудовым и классовым просветительным учреждениям в государственном общенародном масштабе»2.
2. Организация науки в первые годы советской власти (1917–1925). Сб. документов / Отв. ред. К. В. Островитянов. Л.: Наука, 1968. С. 20.
3 Структурно комиссия состояла из 15 отделов, среди которых был и отдел науки, в отчете которого за 1917–1919 гг. отмечалось, что
4 «учет, систематический подсчет, организация и координация ученых учреждений и научных деятелей – вот то первое и необходимое, что нужно создать для того, чтобы научные силы и ученые усилия не оставались рассыпанными, разрозненными, бредущими порознь и в одиночку и потому не осуществляющими или плохо осуществляющими те высокие и важные задания и проблемы, которые на них возложены государством и обществом»3.
3. Там же. С. 33.
5 Необходимо обратить внимание на уникальность Наркомпроса как руководящего органа страны в науке, образовании и культуре, который, по сути, был создан с нуля, так как чиновники Министерства народного просвещения Временного правительства отказались сотрудничать с советской властью и становление Наркомпроса – это результат работы людей, пришедших туда после октября 1917 г. Исследователи, изучающие его деятельность, подчеркивают тяжеловесность и хаотичность управления огромным количеством подведомственных учреждений4, точное количество которых не всегда легко подсчитать и в настоящее время. Иногда Наркомпрос становился объектом критики со стороны руководства страны, так, в феврале 1921 г. в газете «Правда» В. И. Лениным были опубликованы две статьи «Директивы ЦК коммунистам-работникам Наркомпроса» и «О работе Наркомпроса», где отмечалось, что
4. См., например: Лебедева М. В. Народный комиссариат просвещения РСФСР в ноябре 1917 – феврале 1921 гг. (опыт управления): автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2004. С. 30; Колчинский Э. И., Синельникова Е. Ф. Самоорганизация российской науки в годы кризиса: 1917–1922. СПб.: Скифия-принт, 2020. С. 229.
6 «основным недостатком Наркомпроса является недостаток деловитости и практичности, недостаточные учет и проверка практического опыта, отсутствие систематичности в использовании указаний этого опыта, преобладание общих рассуждений и абстрактных лозунгов»5.
5. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. М., 1963. Т. 42. С. 319.
7 Кроме того, Ленин критиковал сотрудников наркомата, включая его руководство, обвиняя их в «‟увлечении” общими рассуждениями и абстрактными лозунгами»6. При этом он выделял А. В. Луначарского и его заместителя М. Н. Покровского, акцентируя внимание на руководящей роли Покровского в советской науке:
6. Там же. С. 322.
8 «В комиссариате просвещения есть два – и только два – товарища с заданиями исключительного свойства. Это – нарком, т. Луначарский, осуществляющий общее руководство, и заместитель, т. Покровский, осуществляющий руководство, во-первых, как заместитель наркома, во-вторых, как обязательный советник (и руководитель) по вопросам научным, по вопросам марксизма вообще»7.
7. Там же. С. 324.
9 11 февраля 1921 г. вышел декрет «О Народном комиссариате по просвещению», в котором регламентировалась его реорганизация: органами Наркомпроса стали Академический центр, организационный центр и четыре главных управления (Главпрофобр, Главполитпросвет, Госиздат и Главное управление социального воспитания и политехнического образования детей до 15 лет). В свою очередь, Академический центр (Акцентр) состоял из научной секции (Главный ученый совет) и художественной секции (Главный художественный комитет), также Акцентру подчинялись Главное управление архивным делом и Главный комитет по делам музеев. В марте 1921 г. в состав Акцентра было введено созданное на базе научного отдела Управление научными учреждениями, преобразованное в декабре 1921 г. в Главное управление научными и научно-художественными учреждениями – Главнауку8. Таким образом, Академический центр, а именно находящийся в его составе Государственный ученый совет (ГУС), становится руководящим органом для научных учреждений Наркомпроса. Руководителем Акцентра и ГУСа долгие годы был Покровский.
8. Организация науки в первые годы советской власти… С. 38.
10 По данным организационного отдела Управления научными учреждениями Академического центра, в первой половине 1921 г. Государственным ученым советом были утверждены 22 научных института и 46 научных экспедиций, направленных на изучение производительных сил страны9:
9. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-2307. Оп. 2. Д. 42. Л. 226–226 об.
11 1) Институт научной методологии;
12 2) Институт красной профессуры;
13 3) сеть этнолого-археологических комитетов и институтов (на стадии создания);
14 4) Ассоциация физиков (в ведении Акцентра);
15 5) Русское общество протистологии;
16 6) Неофилологический институт;
17 7) Комитет Главной астрофизической обсерватории;
18 8) Радиевая ассоциация;
19 9) Мурманская биологическая станция Петроградского общества естествоиспытателей;
20 10) Биологическая станция Костромского научного общества;
21 11) Институт советского права; 12) Почвенный институт при Географическом обществе;
22 13) Географический институт;
23 14) Петергофский естественно-научный институт;
24 15) Институт землеведения и народоведения;
25 16) Естественно-математическое общество при Северо-Двинском государственном институте;
26 17) Научная ассоциация (Иваново-Вознесенск);
27 18) Общество естествоиспытателей при Донском университете;
28 19) Воронежское математико-педагогическое общество;
29 20) Владимирское научное общество по изучению местного края;
30 21) Пензенское научное лесное общество;
31 22) Юрьевская биологическая станция.
32 В начале 1920-х гг. в развитии биологических исследований наблюдались некоторые позитивные изменения, в частности увеличение числа биологических станций. Если среди учреждений Академии наук в справочном ежегоднике «Наука в России» отмечалась только одна такая станция – Севастопольская10, то в ведении Академического центра осенью 1921 г. значились уже 16 станций11. Параллельно с биологическими станциями продолжают свое развитие опытные (сельскохозяйственные) станции, по подсчетам О. Ю. Елиной, только в 1918 г. количество опытных станций увеличилось с 80 до 24012. Исследователями отмечается, что возникновение новых загородных станций было распространенным явлением в послереволюционной России13, при этом как особые научно-исследовательские учреждения биологические станции сформировались к началу ХХ столетия, так как уже тогда считалось, что «студент-биолог не может считать закончившим свое образование без работы на одной из биологических станций»14. К. О. Россияновым и М. А. Помеловой подчеркивается значительная роль появившихся после революции станций не только как формы выживания науки в условиях Гражданской войны и разрухи, так как многие из них были основаны стихийно, на месте бывших имений, но и в развитии «чистой» науки15. Особое место среди них занимает Центральная биологическая станция Главнауки Наркомата просвещения, которая стала фундаментом для создания в будущем Биологического института им. К. А. Тимирязева.
10. Наука в России. Справочный ежегодник / Ред. С. Ф. Ольденбург. Пг.: Российская государственная академическая типография, 1920. С. 4.

11. Архив Российской академии наук (АРАН). Ф. 356. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.

12. Елина О. Ю. Сельскохозяйственные опытные станции в начале 1920-х гг.: советский вариант реформы // На переломе: советская биология в 20–30-х годах / Ред. Э. И. Колчинский. СПб.: [б. и.], 1997. С. 35.

13. Россиянов К. О., Помелова М. А. Опытные станции Института экспериментальной биологии и развитие отечественной генетики (1917–1929 гг.) // Онтогенез. 2019. Т. 50. № 1. С. 37.

14. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.

15. Россиянов, Помелова. Опытные станции Института экспериментальной биологии… С. 37–38.
33 Специальных исследований, посвященных истории Центральной биологической станции Наркомпроса, не проводилось, однако деятельность биологических и опытных станций являлась объектом изучения еще в конце XIX в., например, в работах К. А. Тимирязева16, который в 1885 г. подготовил исторический обзор становления опытных станций в Европе, начиная с первых «лабораторий на ферме» в Англии (1835) и первых систематически оформленных станций в Германии (1852), а также провел анализ перспективы открытия опытной станции Политехнического музея в Москве.
16. Тимирязев К. А. Полвека опытных станций // Тимирязев К. А. Сочинения. М.: Сельхозгиз, 1937. Т. 3. С. 234–252.
34 В фонде Биологического института им К. А. Тимирязева в Архиве Российской академии наук17 хранится небольшой комплекс документов Центральной биологической станции Академического центра Наркомпроса (предшественницы института), среди которых протоколы заседаний совета и правления станции, делопроизводственная документация, деловая переписка, личные дела некоторых сотрудников. Они позволяют изучить историю ее становления и деятельность в качестве самостоятельного учреждения в 1921–1922 гг. Также некоторые материалы по деятельности ЦБС имеются в фонде Главнауки в Государственном архиве Российской Федерации18, подведомственным учреждением которой была станция (здесь необходимо отметить плохое физическое состояние сохранившихся документов Главнауки в целом, которое затрудняет работу с ее фондом). Кроме того, в различных архивохранилищах имеются личные фонды некоторых сотрудников станции19, но там информация об их работе в ЦБС отсутствует.
17. АРАН. Ф. 356 (Биологический институт им. К. А. Тимирязева Коммунистической академии ЦИК СССР).

18. ГАРФ. Ф. А-2307 (Главное управление научных и музейных учреждений (Главнаука) Наркомата просвещения РСФСР; сектор Наркомата просвещения РСФСР).

19. См., например: Отдел редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ (ОРКиР НБ МГУ). Ф. 32 (Сырейщиков Д. П.); Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ). Ф. 535 (Россолимо Г. И., Россолимо А. И.).
35 11 ноября 1921 гг. в Москве состоялось первое заседание Комиссии по организации Центральной биологической станции при Академическом центре Наркомпроса. Первоначально планировалось включить в структуру ЦБС 18 отделов20, однако по факту к открытию были готовы только 821. В итоговом положении о Центральной биологической станции были выделены 17 отделов22. К декабрю 1921 г. были подготовлены докладные записки с основными научными задачами отделов станции. Для удобства объединим их в таблице (см. табл. 1).
20. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 1. Л. 8.

21. Там же. Л. 11.

22. Там же. Л. 1.
36 Таблица 1. Основные научные задачи отделов Центральной биологической станции23
№ п/п Название отдела Основные научные задачи Ответственный (фактически работал)
1 Фаунистический Выяснение общего характера видового состава животных; получение биологического материала; сбор сведений о редких и случайных формах В. М. Боровский24 (С. И. Огнев25)
2 Флористический Детальное изучение флоры окрестностей станции; изучение и описание проростков растений; изучение растительных сообществ окрестностей станции Д. П. Сырейщиков26
3 Протистологии Привлечение биологов-естественников и биологов-врачей к изучению простейших; составление полного списка местной протистофауны; изучение морфологии, физиологии и экологии простейших; протопаразитология В. Д. Лепешкин27
4 Экспериментальной зоологии Создание условий для проведения опытов над живыми организмами П. А. Косминский28
5 Морфологии животных Сравнительно-анатомическое исследование органов зрения беспозвоночных животных; изучение тончайших структур некоторых образований покровного и скелетного характера, являющихся продуктом клеточной жизнедеятельности М. М. Новиков29
6 Гидрологии и гидрометеорологии Обеспечение станции соответствующей базой для планомерно исчерпывающих работ и наблюдений в области гидрологии и гидрометеорологии А. И. Россолимо30
7 Микробиологии Всестороннее изучение низших растений и микробов31 Л. И. Курсанов
8 Эмбриологии Разработка вопросов, связанных с образованием половых клеток, оплодотворением, дроблением и биологическим развитием Г. Г. Щеголев32
23. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 1. Л. 6 об.–17.

24. Владимир Максимович Боровский (1882–1963) – советский зоолог и зоопсихолог, доктор биологических наук (1935). Автор работ, посвященных сравнительной психологии и рефлексологии. В разные годы работал в МГУ, а также вузах Саратова, Твери, Ярославля, Челябинска.

25. Сергей Иванович Огнев (1886–1951) – советский зоолог, профессор МГУ. Автор работ по териологии (раздел зоологии, посвященный млекопитающим).

26. Дмитрий Петрович Сырейщиков (1868–1932) – русский и советский ботаник и флорист, профессор МГУ. Автор трудов по ботанике, в частности фундаментальной работы «Иллюстрированная флора Московской губернии» (1906–1914).

27. Владимир Дмитриевич Лепешкин (1869–1933?) – русский и советский цитолог, почетный член Парижской академии наук. Происходил из старинной московской купеческой семьи, но сам имел дворянство. В национализированном доме Лепешкина в Замоскворечье размещалась московская часть ЦБС.

28. Петр Алексеевич Косминский (1888–1942) – доктор биологических наук, директор Шелководной станции в Пятигорске.

29. Михаил Михайлович Новиков (1876–1965) – известный зоолог, профессор ряда российских и зарубежных университетов, ректор МГУ. В 1922 г. покинул Россию на так называемом «философском пароходе».

30. Александр Иванович Россолимо (1865–1939) – русский и советский гидролог, доктор технических наук, первый директор Плавучего морского института (назначение на эту должность прервало его работу в ЦБС). Позднее – профессор Московского технического института рыбного хозяйства и промышленности им. А. И. Микояна.

31. Лев Иванович Курсанов (1877–1954) – русский и советский ботаник, профессор МГУ. Автор ряда работ по микологии (наука о грибах) и низшим растениям.

32. Григорий Григорьевич Щеголев (1882–1956) – доктор медицинских наук, профессор МГУ и Рязанского медицинского института, докторант и соратник О. Б. Лепешинской.
37 В штате биологической станции должны были состоять от 5033 до 6034 сотрудников (включая вспомогательный состав). Согласно штатному расписанию ЦБС35, утвержденному 24 февраля 1922 г., были заявлены следующие ставки:
33. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 2.

34. Там же. Д. 7. Л. 1.

35. Там же.
38 – заведующий станцией – 1; – заведующие отделами – 7 или 8; – заведующий питомниками – 1; – научные сотрудники 1-го разряда – 7 или 8; – научные сотрудники 2-го разряда – 12; – библиотекарь – 1; – фотограф – 1; – садовник-специалист – 1; – заведующий хозяйственной частью (ученый агроном) – 1; – помощник заведующего хозяйственной частью – 2; – заведующий материальным снабжением – 1; – бухгалтер – 1; – консультант – 1; – счетовод – 1; – агенты – 2; – машинистка – 1; – слесарь-механик – 1; – столяр – 1; – садовник – 1; – рыбаки – 1 или 2; – лабораторные служители – 4; – уборщицы – 2 или 4; – дворники – 1 или 2; – коллекторы (препараторы) – 1 или 2; – комендант-завхоз – 1.
39 Данное штатное расписание свидетельствует о серьезных планах и намерениях организаторов ЦБС, так как значительно превышает количество сотрудников других станций, например, штат Мурманской биологической станции составлял 35 сотрудников, из них – 13 научных работников (заведующий станцией, 2 ученых специалиста, 2 старших зоолога, 2 младших зоолога, 2 служителя лаборатории, препаратор, лаборант, библиотекарь, чертежник), 5 технических специалистов и 17 сотрудников хозяйственной части36; Окской биологической станции – 7 человек (заведующий, ассистент, специалист зоолог, специалист ботаник, специалист гидролог-химик, делопроизводитель-библиотекарь, служитель при лаборатории)37; Костромской геофизической станции – 6 человек (заведующий, помощник заведующего, научный сотрудник, научный сотрудник – наблюдатель, наблюдатель гидрологического отделения, сторож)38; Волжской биологической станции – 12 человек (заведующий, помощник заведующего – гидролог, химик, ботаник, 4 лаборанта, делопроизводитель, штурвальный баркаса – служитель станции, рыбовод, механик баркаса)39; Севастопольской биологической станции (старейшей, основанной в 1871 г.) – 14 человек (директор, старший зоолог, младший зоолог, библиотекарь, механик, старший рыбак, препаратор, старший служитель, лаборант-служитель, рыбак, моторист, 3 человека палубной команды)40; Карагандинской биологической станции – 8 человек (директор, помощник директора – зоолог, ассистент, метеоролог-наблюдатель, препаратор, делопроизводитель, служитель, сторож)41.
36. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 1. Д. 81. Л. 3.

37. Там же. Л. 7.

38. Там же. Л. 40.

39. Там же. Л. 67.

40. Там же. Л. 114.

41. Там же. Л. 121.
40 25 марта 1922 г. коллегией Наркомпроса было утверждено «Положение о Центральной биологической станции при Обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии»42. Перед новой научной организацией ставились следующие задачи: – всестороннее и систематическое изучение флоры и фауны; – предоставление ученым возможности собирать и обрабатывать материал; – постановка в мировом масштабе экспериментального изучения животных и растений; – снабжение ученых необходимым оборудованием по их индивидуальным требованиям и заданиям; – предоставление всем желающим возможности работать под руководством специалистов станции.
42. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 2. Л. 1.
41 Надо отметить, что Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ) не торопилось принять ЦБС в свои ряды, соглашаясь первоначально только на сотрудничество библиотек43.
43. АРАН. Ф. 256. Оп. 1. Д. 8. Л. 20, 30.
42 Руководство станцией, согласно положению, осуществлял назначаемый Академическим центром Главнауки заведующий, который одновременно являлся председателем совета станции, куда входили все заведующие отделами, также назначаемые Главнаукой. Заведующий ЦБС имел двух заместителей из числа заведующих отделами, кроме того, из числа сотрудников станции выбирался ученый секретарь44. Первым заведующим ЦБС стал Владимир Максимович Боровский. Среди личных дел сотрудников Наркомата просвещения сохранилось его личное дело45. Боровский с 1 апреля 1921 г. начал работать в Наркомпросе заместителем заведующего естественно-исторического подотдела отдела научных учреждений46, параллельно он продолжал преподавать в Московском государственном университете47. Также Боровский работал заведующим естественно-историческим подотделом, заведующим частью научных учреждений отдела научных учреждений и помощником заведующего научных учреждений Главнауки48. Заместителем заведующего станцией 18 мая 1922 г. был выбран А. Р. Кизель49, тогда же было избрано правление станции – Д. П. Сырейщиков, Л. И. Курсанов и В. Д. Лепешкин50, последний также занимал должность ученого секретаря (секретаря правления)51.
44. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 2. Л. 1 об.

45. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 6. Д. 15.

46. Там же. Л. 5.

47. Там же. Л. 2.

48. Там же. Л. 7 об.

49. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 1.

50. Там же. Л. 3 об.

51. Там же. Л. 6.
43 Местом расположения биологической станции была выбрана бывшая дача Щепотьевых в Солнечногорской волости Клинского уезда Московской губернии, недалеко от станции Подсолнечная, на берегу Сенежского озера52 (при выборе места расположения для станции также рассматривались бывшие дачи Львович-Костриц53 и Пантелеева54 на берегу Сенежского озера). В апреле 1922 г. Главнаукой был заключен договор на аренду, который подразумевал безвозмездное использование дачи в течение двух лет, Главнаука брала на себя обязательства ремонта дорог и мостов на ее территории55. На этом месте станция будет находиться до 1924 г. (имеется упоминание о визите на станцию милиции 18 ноября 1924 г. с требованием о передаче бывшей дачи для сельскохозяйственных нужд56). На непродолжительное время летом 1922 г. дополнительно снимались располагавшиеся неподалеку бывшие дачи Миллера и Николаева57. В Москве для нужд Центральной биологической станции 3 апреля 1922 г. был выделен особняк на Пятницкой улице, д. 4858, в котором два верхних этажа были приспособлены под лаборатории, а на первом разместились складские и служебные помещения59. Среди документов ЦБС сохранились сметы на ремонт зданий станции: ремонт особняка в Москве оценивался в 3 697 157 520 руб.60, а бывшей дачи на Сенежском озере – в 2 449 643 000 руб.61
52. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 10. Л. 9.

53. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 2. Д. 183. Л. 5.

54. Там же. Л. 12.

55. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 10. Л. 1.

56. Там же. Л. 23.

57. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 27–27 об.

58. Там же. Д. 8. Л. 44.

59. Известия Центральной биологической станции. № 1. 1922. С. II; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 1 об.

60. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 22 об.

61. Там же. Л. 26 об.
44 Отметим, что особняк на Пятницкой – это национализированный после революции семейный дом одного из сотрудников ЦБС, В. Д. Лепешкина, который в сентябре 1922 г. передал станции во временное пользование часть своей мебели, а также обширную личную библиотеку с изданиями по биологии (около 3,5 тыс. книг) на следующих условиях62:
62. Там же. Л. 18 об.; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 8. Л. 65.
45 – ни одна книга или предмет мебели не может быть вывезена из помещения, где они находятся;
46 – право на пользование книгами и мебелью прекращается с прекращением деятельности ЦБС или увольнением Лепешкина;
47 – у Лепешкина оставалось право на продажу библиотеки, но ЦБС имела право на приоритетную ее покупку;
48 – после смерти Лепешкина библиотека переходила его наследникам.
49 Подобная практика для этого периода не является исключением: в 1917 г. свою библиотеку, объединявшую издания по систематике растений, географии, путешествиях, состоящую из 3826 томов и 412 писем, передал Московскому университету Сырейщиков63. Также сохранились сведения о выделении для сотрудников ЦБС нескольких комнат в жилом доме на Малой Ордынке, д. 23, расположенном недалеко от здания на Пятницкой, д. 4864. Относительно получения дополнительной мебели ЦБС делала запрос в Румянцевский музей65, но результаты его нам неизвестны.
63. ОРКиР НБ МГУ. Ф. 32. Д. 167. Л. 10.

64. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 8. Л. 52.

65. Там же. Д. 4. Л. 1 об.
50 В сохранившихся списках сотрудников Центральной биологической станции фигурируют следующие научные сотрудники (см. табл. 2).
51 Таблица 2. Научные сотрудники Центральной биологической станции Академического центра Наркомпроса66
№ п/п Ф. И. О Должность Образование (информация приводится по делопроизводственной документации ЦБС)
Отдел микробиологии
1 Курсанов Лев Иванович (1877–1954) Заведующий отделом Высшее
2 Комарницкий Николай Александрович (1888–1962) Научный сотрудник 1-го разряда Высшее
3 (…) Борис Научный сотрудник 1-го разряда Нет данных
Отдел физиологии растений
4 Кизель Александр Робертович (1882–1942) Заведующий отделом Высшее, магистр ботаники
5 Первозванский Владимир Васильевич (?) Научный сотрудник 1-го разряда Нет данных
Отдел морфологии животных
6 Новиков Михаил Михайлович (1876–1965) Заведующий отделом Доктор Гейдельбергского университета, доктор зоологии Московского университета, профессор
7 Новикова Татьяна Михайловна (1898–?) Научный сотрудник 1-го разряда 1-й Московский университет
8 Птушенко Евгений Семенович (1888–1969) Научный сотрудник 2-го разряда Естественное отделение физико-математического факультета Харьковского университета
9 Шмерлинг Ася Александровна (1892–?) Научный сотрудник 2-го разряда Закончила естественное отделение физико-математического факультета Харьковского университета
10 Емельянова Нина Александровна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
11 Болдырева Наталия Владимировна (1903–?) Научный сотрудник 2-го разряда Студентка 2-го курса МГУ
12 Померанцева Ольга Дмитриевна (1903–?) Научный сотрудник 2-го разряда Студентка 2-го курса МГУ
13 Дербенева Варвара Павловна (1902–1982) Научный сотрудник 2-го разряда Студентка 2-го курса МГУ
Отдел цитологии
14 Лепешкин Владимир Дмитриевич (1868/1869–1933) Заведующий отделом Высшее
15 Рублева Наталия Петровна (1886–?) Помощник препаратора Среднее
Отдел генографии
16 Щеголев Григорий Григорьевич (1882–1956) Заведующий отделом Закончил Московский университет
17 Тихомиров Михаил Николаевич (?) Научный сотрудник 1-го разряда Нет данных
18 Смирнов Евгений Сергеевич (1898–1977) Научный сотрудник 1-го разряда Нет данных
19 Делекторская Александра Анатольевна (1898–?) Научный сотрудник 2-го разряда Среднее
20 Карпова Лидия Петровна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
21 Щеголев Александр Григорьевич (1906–?) Коллектор Среднее
Отдел экспериментальной зоологии
22 Косминский Петр Алексеевич (1888–1942) Научный сотрудник 1-го разряда Закончил Московский университет
Отдел физиологии животных
23 Боровский Владимир Максимович (1882–1963) Заведующий отделом, заведующий станцией Закончил естественно-математический факультет Московского университета
24 Панкина Антонина Алексеевна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
25 Колбасьева Вера Евгеньевна (?) Препаратор Нет данных
Отдел протозоологии
26 Эпштейн Герман Вениаминович (1888–1935) Заведующий отделом Нет данных
27 (запись утрачена) – –
28 (запись утрачена) – –
29 Кончина Елизавета Семеновна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
30 Засухин Дмитрий Николаевич (1901–1987) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
31 Дедова Надежда Павловна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
32 Крылова Лидия Ивановна (?) Научный сотрудник 2-го разряда Нет данных
33 Романова Ольга Ивановна (?) Препаратор Нет данных
Консультанты
34 Берман Яков Александрович (1869–1934) Юридический факультет Московского университета
35 Удовиченко Сергей Константинович (1869–?) Юридический факультет Петербургского университета
36 Тихонов Николай Петрович (?) Нет данных
66. Составлено по: АРАН. Ф. 356. Оп. 3. Д. 1. Л. 1–1 об., 3–7.
52 Таким образом, мы видим не только персональный состав научных работников ЦБС, но и реально сложившиеся и работающие научные подразделения, перечень которых несколько отличается от запланированного. На заседании совета ЦБС 6 июня 1922 г. были предложены следующие критерии для отбора научных сотрудников ЦБС67:
67. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 3 об.
53 – персональное обсуждение каждого кандидата; – законченное высшее образование для научного сотрудника 2-го разряда; – законченное высшее образование и наличие печатного труда для научного сотрудника 1-го разряда.
54 При этом назвать этот список постоянным и стабильным не представляется возможным: отъезд ученых за границу (например Новикова), а также сокращения штатов, проводившиеся по распоряжению Академического центра (например, 23 мая 1922 г. советом станции обсуждался вопрос о сокращении штатов до 50 сотрудников68, а 6 июля 1922 г. были сокращены 36 сотрудников станции, преимущественно из технических служащих69). Если первоначально нами зафиксировано до 70 научных и технических сотрудников ЦБС70, то к концу 1922 г. их было уже 3071.
68. Там же. Л. 2.

69. АРАН. Ф. 356. Оп. 3. Д. 1. Л. 11.

70. Там же. Л. 5 об.; АРАН. Ф. 356. Оп. 3. Д. 2. Л. 3.

71. АРАН. Ф. 356. Оп. 3. Д. 1. Л. 13.
55 В справке о деятельности Центральной биологической станции, опубликованной в первом выпуске бюллетеня «Известия Центральной биологической станции», отмечалось, что июльские сокращения 1922 г. «расстроили правильное развитие станции» и «значительно нарушили наладившуюся научную работу»72. После этого заведующий станцией Боровский покинул свой пост 29 августа 1922 г.73, оставшись работать в отделе физиологии животных, а на должность заведующего был назначен С. В. Аверинцев74.
72. Известия... № 1. 1922. С. II; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 1 об.

73. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 6. Д. 15. Л. 6.

74. Сергей Васильевич Аверинцев (1875–1957) – русский и советский зоолог (ихтиолог), доктор биологических наук, преподавал в Тверском, Ферганском и Московском областном педагогических институтах.
56 В апреле 1922 г. Боровский сообщал в президиум ОЛЕАЭ о сложившейся структуре ЦБС75, где существовали отделы морфологии животных (М. М. Новиков), цитологии (В. Д. Лепешкин), микробиологии (Л. И. Курсанов), протозоологии (Г. В. Эпштейн76), флористики (Д. П. Сырейщиков), генографии (Г. Г. Щеголев), физиологии животных (В. М. Боровский). Также Боровский писал о планах открытия отдела физиологии растений (А. Р. Кизель77). К осени 1922 г. в составе ЦБС работали отделы микробиологии (Л. И. Курсанов), флористики (Д. П. Сырейщиков), физиологии растений (А. Р. Кизель), протистологии (С. В. Аверинцев), физиологии животных (В. М. Боровский), экспериментальной морфологии животных (П. А. Косминский), общей эмбриологии (Г. Г. Щеголев), цитологии (В. Д. Лепешкин), морфологии животных (М. М. Новиков)78.
75. АРАН. Ф. 356. Оп. 3. Д. 2. Л. 3.

76. Герман Вениаминович Эпштейн (1888–1935) – советский биолог (протистолог), один из организаторов Института инфекционных болезней им. И. И. Мечникова. Автор работ по простейшим, спирохетам и грибкам.

77. Александр Робертович Кизель (1882–1942) – русский и советский биохимик, профессор МГУ (основатель кафедры биохимии растений). Автор работ по биохимии растений. Арестован и расстрелян в 1942 г. (реабилитирован в 1956 г.).

78. Известия... № 1. 1922. С. II–III; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 1 об.–2.
57 В отчете о работе ЦБС за 1921–1922 гг. указывается, что отделы цитологии и эмбриологии работали преимущественно в Москве, используя станцию на Сенежском озере исключительно для сбора материала, а остальные семь отделов (протистологии, описательной морфологии животных, экспериментальной морфологии животных, физиологии животных, микробиологии, флористики и физиологии растений) весь летний период работали на станции, приехав в Москву только зимой для обработки материалов79.
79. Известия... № 1. 1922. С. I; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 5. Л. 1.
58 Отделами Центральной биологической станции за относительно небольшой промежуток времени была проделана серьезная работа по сбору и обработке разнообразного биологического материала80, в частности, отделом микробиологии изучались паразитические грибы и грибы, которые разрушают древесину; отделом флористики собран гербарий из нескольких сотен листов, где особое внимание уделено заносным видам, кроме того, его сотрудниками были собраны около 150 видов семян; отдел физиологии растений занимался изучением клеточной стенки трутовиков и дрожалок (род грибов), азотистого обмена высших грибов, химического состава спор папоротников; отделом протистологии собран материал по миксомицетам (более 15 видов); отделом экспериментальной морфологии животных изучались законы наследственности у непарного шелкопряда; отделом экспериментальной эмбриологии собран материал по сперматогенезу у моллюсков и клопов, рассматривались вопросы овогенеза у пиявок; отделом цитологии обрабатывался материал по паразитам-сосальщикам пресноводных моллюсков и цитологии пресноводных равноногих рачков и др. Также сотрудниками ЦБС был подготовлен ряд научных статей, которые были помещены в «Известиях Центральной биологической станции»: «Об образовании пигмента в соединительной ткани личинок амфибий» Т. М. Новиковой81 (отдел морфологии животных), «О некоторых ковылях южно-русских степей» П. А. Смирнова82 (отдел флористики), «Экспериментальные исследования по наследственности у чешуекрылых» П. А. Косминского83 (отдел экспериментальной морфологии животных), «Изменение ядрышка в период роста яйца у Branchellion torpedinis»84 и «Современное состояние вопроса о хондриозомах и их значении по взглядам проф. Дюзберга»85 В. Д. Лепешкина (отдел цитологии), «Морфологические исследования над ржавчинными грибами» Л. И. Курсанова86 (отдел микробиологии), «О плазматических зернистостях у инфузорий» В. М. Боровского87 (отдел физиологии животных), «О гетероталлизме88 у грибов» Н. А. Комарницкого89 (отдел микробиологии), «Материалы по биологии простейших» С. В. Аверинцева90 (отдел протистологии).
80. Известия... № 1. 1922. С. III–IV; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 2–2 об.

81. Известия... № 1. 1922. С. 1; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 3.

82. Известия... № 1. 1922. С. 1–2; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 3–3 об.

83. Известия... № 1. 1922. С. 3–4; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 4–4 об.

84. Известия... № 1. 1922. С. 4–5; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 4 об.–5.

85. Известия... № 1. 1922. С. 11–14; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 8–9 об.

86. Известия... № 1. 1922. С. 5–6; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 5–5 об.

87. Известия... № 1. 1922. С. 6–10; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 5 об.–7 об.

88. Гетероталлизм – раздельнополость многих грибов и некоторых водорослей, не сопровождающаяся морфологическими различиями разных полов.

89. Известия... № 1. 1922. С. 10–11; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 7 об.–8.

90. Известия... № 1. 1922. С. 14–16; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 9 об.–10 об.
59 На заседании правления ЦБС 11 октября 1922 г. среди рассматриваемых вопросов был вопрос о преобразовании станции в Государственный биологический институт (ГБИ) им. К. А. Тимирязева, который был принят к сведению91, а следующий протокол от 21 октября 1922 г. почему-то значится уже протоколом правления этого института92. Отметим, что процесс создания института, а точнее преобразования ЦБС в ГБИ им. К. А. Тимирязева проходил медленно; так, на заседании совета ЦБС 5 декабря 1922 г. заведующему станцией было поручено передать в научно-техническую комиссию ГУСа просьбу ускорить окончательное решение о преобразовании станции93.
91. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 29.

92. Там же. Л. 30.

93. Там же. Л. 32.
60 1 декабря 1922 г. на заседании научно-технической секции Государственного ученого совета было принято положение о Государственном научно-исследовательском биологическом институте им. К. А. Тимирязева94, а 22 декабря назначено руководство института во главе с С. Г. Навашиным, а из прежнего состава руководства ЦБС там оказался только Кизель95. В объяснительной записке к положению об институте указывалось, что
94. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 3. Л. 3.

95. Там же. Л. 7.
61 «ЦБС не только по замыслу, но и по существу оборудования имеет характер, весьма близкий к характеру научно-исследовательского института, если не сказать, что она уже на самом деле его представляет создать научно-исследовательский биологический институт им. К. А. Тимирязева действительно возможно не только в крайне короткий срок, но и без всяких особых затрат»96.
96. Там же. Л. 2 об.
62 Таким образом, Центральная биологическая станция была преобразована в научно-исследовательский институт, подразделением которого стала Сенежская лаборатория на одноименном озере, проработавшая до конца 1924 г.
63 Создание Центральной биологической станции при Академическом центре Наркомпроса стало попыткой государства, фактически обладавшего монополией на финансирование науки97, взять под административный и научный контроль биологические исследования в России, по крайней мере их экспериментальную, эмпирическую часть. Необходимо отметить, что ЦБС сразу создавалась как научно-исследовательский институт: было начато издание бюллетеня «Известия Центральной биологической станции»98, редактором которого был назначен Щеголев99 (позднее Аверинцев100) и первый выпуск которого увидел свет осенью 1922 г., в нем помимо справочной информации были опубликованы девять статей сотрудников ЦБС (изначально ЦБС запрашивала у Госиздата разрешение на ежемесячный выпуск бюллетеня тиражом 1000 штук101, в реальности вышел только один номер тиражом 600 экз.102); предпринимались попытки установления международных связей; декларировалась закупка современного на тот момент лабораторного оборудования; создавалась инфраструктура для приема исследователей. Сохранилось письмо, написанное 22 марта 1922 г. в Главное управление профессионального образования, в котором станции просят передать инвентарь и научную библиотеку ботанической лаборатории закрытого государственного университета в Тамбове103, на майском заседании правления станции Лепешкин поднимал вопрос о необходимости создания на берегу Сенежского озера метеорологической станции104, летом 1922 г. руководители отделов ЦБС выступают с предложением об организации вивария на первом этаже московского особняка на Пятницкой, где предлагалось разместить лягушек, аксолотлей, беззубок, дождевых червей, пиявок, виноградных улиток, мышей и морских свинок, для чего нужно было построить «сажалку» для лягушек и беззубок, ящики для дождевых червей, ящики с проволочными стенками для млекопитающих105.
97. Колчинский Э. И. «Пролетарская биология» в СССР и этика науки (1920–1930-е годы) // Наука и техника в первые десятилетия советской власти: социокультурное измерение (1917–1940) / Ред. Е. Б. Музрукова, ред.-сост. Л. В. Чеснова. М.: Academia, 2007. С. 140.

98. Известия... № 1. 1922. С. I; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 1.

99. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 1 об.

100. Там же. Л. 13 об.

101. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 8. Л. 16.

102. Известия... № 1. 1922. С. 16; АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 9. Л. 10 об.

103. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 2. Д. 183. Л. 11.

104. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 4. Л. 1.

105. Там же. Д. 8. Л. 67.
64 Конечно, в условиях начала 1920-х гг. назвать работу станции стабильной не представляется возможным. Мешали сложности в подборе кадров; эмиграция ученых (в своих мемуарах Новиков, покинувший страну в сентябре 1922 г., упоминает, что «заведовал зоологической лабораторией…»106); трудности, связанные с эксплуатацией помещений станции, и т. д. При этом работа в ЦБС стала отправной точкой для карьеры многих молодых сотрудников, в частности В. П. Дербеневой (энтомолог, доктор биологических наук), Е. С. Птушенко (орнитолог, кандидат биологических наук, автор фундаментального труда «Птицы Советского Союза»), Е. С. Смирнов (энтомолог, профессор МГУ), Д. Н. Засухин (протозоолог, профессор Национального исследовательского центра эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи), Н. А. Комарницкий (профессор МГУ).
106. Новиков М. М. От Москвы до Нью-Йорка. Моя жизнь в науке и политике. М.: Издво Московского университета, 2009. С. 246.
65 Нельзя назвать стабильной и работу в этот период Главнауки: проходившее в 1923 г. ее обследование Рабоче-крестьянской инспекцией выявило, что,
66 «рассматривая недостаточное внимание коллегии НКП к Главнауке как главную из причин неудовлетворительности (четко выявившейся при обследовании) работ этого главка, комиссия считает абсолютно необходимым, чтобы коллегия усилила свое внимание к Главнауке»107.
107. Организация науки в первые годы советской власти… С. 43.
67 Также комиссией отмечалась необходимость усиления идеологического подчинения научных учреждений Главному ученому совету, в котором будет проходить методическая проработка отчетов подведомственных учреждений; четкой организации сети подведомственных Главнауке организаций, куда будут включаться новые научно-исследовательские и исключаться старые, где проводятся прикладные исследования; пересмотра уставов подведомственных Главнауке научных обществ с точки зрения их соответствия интересам страны108.
108. Там же. С. 44.
68 В свою очередь, в Наркомпросе не согласились с тем, что Главнауке уделяется меньше внимания, чем другим подразделениям, заявив, что это самый молодой из существующих главков. Основная вина в недостатках возлагалась на руководителя Главнауки – профессора, историка литературы И. И. Гливенко, которого обвинили в том, что он не был авторитетом ни с политической стороны (беспартийный), ни с научной109, после чего был назначен новый руководитель Главнауки, Ф. Н. Петров, медик по образованию, имевший большой партийный стаж (с 1896 г.). В будущем именно критерий политического авторитета будет решающим при назначении руководителей Главнауки, так, Петрова сменит М. Н. Лядов, не имевший высшего образования, но имевший партстаж с 1893 г. Последним руководителем Главнауки был И. К. Луппол – философ, выпускник юридического факультета Московского университета и Института красной профессуры.
109. Там же. С. 46.
69 При этом Центральная биологическая станция оставалась серьезным научно-исследовательским учреждением, превосходящим оснащенностью материальной базы другие организации; так, в объяснительной записке о создании Биологического института описывалась работа отдела физиологии растений ЦБС, при этом отмечалось, что
70 «такого рода лабораторий обыкновенно на биологических станциях нет, и только неаполитанская имеет прекрасно оборудованный отдел для физиологических исследований. Следовательно, на долю ЦБС выпал первый почин в организации подобного рода отдела на станции…»110
110. АРАН. Ф. 356. Оп. 1. Д. 3. Л. 2 об.
71 Среди оборудования станции были микроскопы, препаровальные микроскопы, микротомы, рисовальные аппараты, кардиоид-конденсатор, термостаты, автоклав, стерилизатор, точные весы, центрифуга, аппаратура для микро- и киносъемки, наборы стеклянной посуды и другое оборудование111, что, безусловно, делало Центральную биологическую станцию научным учреждением высокого, институтского, уровня.
111. Там же. Л. 2 об.

Библиография

1. Dekrety Sovetskoi vlasti (1957) [Decrees of the Soviet Government]. Moskva: Gospolitizdat, vol. 1.

2. Elina, O. Iu. (1997) Sel’skokhoziaistvennye opytnye stantsii v nachale 1920-kh gg.: sovetskii variant reform [Agricultural Experiment Stations in the Early 1920s: The Soviet Version of the Reforms], in: Kolchinskii, E. N. (ed.) Na perelome: sovetskaia biologiia v 20–30-kh godakh [At the Turning Point: Soviet Biology in the 1920s and 1930s]. Sankt-Peterburg, pp. 27–85.

3. Kolchinskii, E. I. (2007) “Proletarskaia biologiia” v SSSR i etika nauki (1920–1930-e gody) [“Proletarian Biology” in the USSR and the Ethics of Science (1920–1930s)], in: Muzrukova, E. B. (ed.), Chesnova, L. V. (comp.) Nauka i tekhnika v pervye desiatiletiia Sovetskoi vlasti: sotsiokul’turnoe izmerenie (1917–1940) [Science and Technology in the First Decades of Soviet Power: A Sociocultural Dimension (1917–1940)]. Moskva: Academia, pp. 139–158.

4. Kolchinskii, E. I., and Sinel’nikova, E. F. (2020) Samoorganizatsiia rossiiskoi nauki v gody krizisa: 1917–1922 [Self-Organization of Russian Science during the Crisis: 1917–1922]. Sankt-Peterburg: Skifiia-print.

5. Lebedeva, M. V. (2004) Narodnyi komissariat prosveshcheniia RSFSR v noiabre 1917 – fevrale 1921 gg. (opyt upravleniia): avtoref. dis. … kand. ist. nauk [RSFSR People’s Commissariat of Education in November 1917 – February 1921 (Management Experience). Abstract of the Thesis for the Candidate of Historical Sciences Degree]. Moskva.

6. Lenin, V. I. (1963) Polnoe sobranie sochinenii. 5-e izd. [Complete Works. 5th ed.]. Moskva: Gospolitizdat, vol. 42.

7. Novikov, M. M. (2009) Ot Moskvy do N’iu-Iorka. Moia zhizn’ v nauke i politike [From Moscow to New York. My Life in Science and Politics]. Moskva: Izdatel’stvo Moskovskogo universiteta. Olʼdenburg, S. F. (ed.) Nauka v Rossii. Spravochnyi ezhegodnik (1920) [Science in Russia. Reference Yearbook]. Petrograd: Rossiiskaia gosudarstvennaia akademicheskaia tipografiia.

8. Ostrovitianov, K. V. (ed.) (1968) Organizatsiia nauki v pervye gody sovetskoi vlasti (1917–1925). Sbornik dokumentov [Organization of Science in the First Years of Soviet Power (1917–1925). A Collection of Documents]. Leningrad: Nauka.

9. Rossiianov, K. O., and Pomelova, M. A. (2019) Opytnye stanttsii Instituta ėksperimental’noi biologii i razvitie otechestvennoi genetiki (1917–1929 gg.) [Experiment Stations of the Institute of Experimental Biology and Development of Domestic Genetics (1917–1929)], Ontogenez, vol. 50. no. 1, pp. 28–40.

10. Timiriazev, K. A. (1937) Polveka opytnykh stantsii [Half a Century of Experiment Stations], in: Timiriazev, K. A. Sochineniia [Works]. Moskva: Sel’khozgiz, vol. 3, pp. 234–252.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести