Владимир Николаевич Кессених: советский физик между центром и периферией

Костерев Антон Г.; Ким Максим Ю.; Расколец Виктор В.

doi:10.31857/S020596060026252-9

Русский

Войти Регистрация

Главная>№2>Владимир Николаевич Кессених: советский физик между центром и периферией

Владимир Николаевич Кессених: советский физик между центром и периферией

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

Владимир Николаевич Кессених: советский физик между центром и периферией

Аннотация

Код статьи

S020596060026252-9-1

DOI

10.31857/S020596060026252-9

Тип публикации

Статья

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Костерев Антон Геннадьевич Связаться с автором

Должность: доцент
Аффилиация: Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники
Адрес: Россия, 634050, Томск, просп. Ленина, д. 40

Ким Максим Юрьевич

ORCID: 0000-0002-1538-8998

Должность: Заведующий кафедрой
Аффилиация: Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники
Адрес: Российская Федерация, Томск

Расколец Виктор Владимирович

Должность: ассистент
Аффилиация: Томский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Томск

Выпуск

Том 44 №2

Страницы

307-340

Аннотация

Имя Владимира Николаевича Кессениха (1903–1970) тесно связано со становлением и развитием радиофизических исследований в одном из ведущих научно-образовательных центров СССР – Томске. Он был одним из крупнейших советских специалистов в области радиофизики на протяжении 1930–1950-х гг. Его становление как исследователя происходило в условиях формирования советской системы организации науки. Будучи одним из последних представителей дореволюционной физической научной школы П. Н. Лебедева, Кессених в полной мере застал эпоху сталинизма. В связи с этим в данной статье анализируется профессиональная стратегия ученого в условиях идеологизированной партийно-государственной системы, а также на примере научной биографии Кессениха, который был профессором как Томского, так и Московского университетов, – характер взаимоотношений центр – периферия внутри советского физического сообщества в исследуемый период. Кроме того, в статье показана основополагающая роль Кессениха в поднятии томской радиотехники до уровня радиофизики как самодостаточной автономной сферы научного поиска, на базе которой появился целый ряд перспективных направлений. Отмечается, что профессиональные амбиции томского физика в значительной степени повлияли на организационно-структурные очертания местного научно-образовательного пространства. Показана траектория движения ученого по координатной сетке центр – периферия в советской физике, которая демонстрирует как закономерности в истории советского научного строительства, так и следы идеократического метанарратива.

Ключевые слова

биография, радиофизика, центр-периферийные взаимоотношения, сталинизм, физический идеализм, Томск, Томский государственный университет, Сибирский физико-технический институт

Классификатор

Получено

19.08.2022

Дата публикации

30.06.2023

Всего подписок

Всего просмотров

175

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf 100 руб. / 1.0 SU

Для скачивания PDF нужно оплатить подписку

ГОСТ	Ким М. Ю. , Костерев А. Г. , Расколец В. В. Владимир Николаевич Кессених: советский физик между центром и периферией // Вопросы истории естествознания и техники. – 2023. – T. 44. – №2 C. 307-340 . URL: https://vietmag.org/s020596060026252-9-1/. DOI: 10.31857/S020596060026252-9
MLA	Kim, Maksim, Kosterev, Anton, Raskolec, Victor "Vladimir Nikolaevich Kessenikh: Soviet Physicist between Center and Periphery." Voprosy istorii estestvoznaniia i tekhniki. 44.2 (2023).:307-340. DOI: 10.31857/S020596060026252-9
APA	Kim M., Kosterev A., Raskolec V. (2023). Vladimir Nikolaevich Kessenikh: Soviet Physicist between Center and Periphery. Voprosy istorii estestvoznaniia i tekhniki. vol. 44, no. 2, pp.307-340 DOI: 10.31857/S020596060026252-9

Доступ к дополнительным сервисам

Дополнительные сервисы только на эту статью

Преимущества сервисов

100 руб. / 1.0 SU

Дополнительные сервисы на весь выпуск”

Преимущества сервисов

1020 руб. / 16.0 SU

Дополнительные сервисы на все выпуски за 2023 год

Преимущества сервисов

3060 руб. / 61.0 SU

Библиография

1. Andreev, A. Iu., and Tsygankov, D. A. (comp.) (2010) Imperatorskii Moskovskii universitet, 1755–1917: entsiklopedicheskii slovar’ [Imperial Moscow University, 1755–1917: An Encyclopedic Dictionary]. Moskva: ROSSPEN.

2. Eponeshnikova, G. V., and Kessenikh, A. V. (2010) Uchenyi na fronte (k 65-letiiu Pobedy v Velikoi Otechestvennoi voine) [Scientist at the Front (Towards the 65th Anniversary of the Victory in the Great Patriotic War)], Izvestiia vysshikh uchebnykh zavedenii. Fizika, no. 5, pp. 102–104.

3. Eponeshnikova, G. V., Kessenikh, A. V., Mokhova, R. E., and Fominykh, S. F. (eds.) (2006)

4. Pis’ma fizika iz Tomska [The Letters of a Physicist from Tomsk]. Moskva: Inform-znanie. Fitzpatrick, S. (2011) Sryvaite maski! Identichnost’ i samozvanstvo v Rossii XX veka. [Tear Off the Masks: Identity and Imposture in Twentieth-Century Russia]. Moskva: Fond “Prezidentskii tsentr B. N. El’tsina” and ROSSPEN.

5. Fominykh, S. F. (ed.) (2005) Sibirskii fiziko-tekhnicheskii institut. Istoriia sozdaniia i stanovleniia v dokumentakh i materialakh (1928–1941 gg.) [Siberian Institute of Physics and Technology. The History of Creation and Development in the Documents and Materials (1928–1941)]. Tomsk: Izdatel’stvo NTL.

6. Fominykh, S. F., and Ul’ianov, A. S. (2005) Tomskii universitet: ot pervogo dnia voiny do poslednego [Tomsk University: From the First to the Last Day of the War], in: Fominykh, S. F. et al. (eds.) S veroi v pobedu! Tomskii universitet v gody Velikoi Otechestvennoi voiny: sbornik dokumentov i vospominanii [With Faith in Victory! Tomsk University in the Years of the Great Patriotic War: A Collection of Documents and Memoirs]. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskogo universiteta, pp. 8–16.

7. Fominykh, S. F., Kushch, V. V., and Potekaev, A. I. (2005) Organizatsiia SFTI i ego deiatel’nost’ v predvoennyi period: istoricheskii ocherk [Organization of the SFTI and Its Activities in the Pre-War Period: A Historical Essay], in: Fominykh, S. F. (ed.) Sibirskii fiziko-tekhnicheskii institut: Istoriia sozdaniia i stanovleniia v dokumentakh i materialakh (1928–1941 gg.) [Siberian Institute of Physics and Technology: The History of Creation and Development in the Documents and Materials (1928–1941)]. Tomsk: Izdatel’stvo NTL, pp. 7–54.

8. Fominykh, S. F., Nekrylov, S. A., Bertsun, L. L., and Litvinov, A. V. (1998) Professora Tomskogo universiteta. Biograficheskii slovar’ [Professors of Tomsk University. A Biographical Dictionary]. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskogo universiteta.

9. Ginzburg, V. L. (1953) O nekotorykh voprosakh teorii rasprostraneniia radiovoln v ionosfere v sviazi s ikh oshibochnoi traktovkoi V. N. Kessenikhom [On Some Issues in the Theory of Radio Wave Propagation in the Ionosphere in Connection with Their Erroneous Interpretation by V. N. Kessenich], Zhurnal ehksperimental’noi i teoreticheskoi fiziki, vol. 25, no. 4, pp. 498–508.

10. Ginzburg, V. L. (1954) O starykh i novykh oshibkakh V. N. Kessenikha [On the Old and New Mistakes of V. N. Kessenich], Zhurnal ehksperimental’noi i teoreticheskoi fiziki, vol. 27, no. 4, pp. 517–520.

11. Gribovskii, M. V. (2020) Tomsk kak tsentr pritiazheniia vuzovskikh prepodavatel’skikh kadrov v XIX–XX vekakh [Tomsk as a Centre of Attraction for Higher Education Teaching Staff in the 19th and 20th Centuries], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 461, pp. 138–143.

12. Josephson, P., and Sorokin, A. (2017) Physics Moves to the Provinces: The Siberian Physics Community and Soviet Power, 1917–1940, The British Journal for the History of Science, vol. 50, no. 2, pp. 297–327.

13. Kessenikh, A. V. (2011) Vzaimodeistvie i protivostoianie akademicheskikh i universitetskikh fizikov v 1940–1950-kh gg. i studencheskii bunt na fizfake v 1953 g. [Interaction and Confrontation between the Physicists from the Academy of Scinces and the Universities in the 1940s – 1950s. and a Student Riot at the Physics Department in 1953], Voprosy istorii estestvoznaniia i tekhniki, no. 1, pp. 83–92.

14. Kessenikh, V. (2004) Kessenikh Luiza Ester [Louise Esther Kesseniсh], in: Karev, V. et al. (eds.) Nemtsy Rossii: entsiklopediia [Germans in Russia: An Encyclopedia]. Moskva: ERN, vol. 2, p. 75.

15. Kessenikh, V. (2004) Kessenikhi [The Kessenikhs], in: Karev, V. et al. (eds.) Nemtsy Rossii: entsiklopediia [Germans in Russia: An Encyclopedia]. Moskva: ERN, vol. 2, pp. 75–76.

16. Kessenikh, V. N. (1932) Elektromagnitnye volny v odinochnom provode pri sosredotochennom istochnike energii [Electromagnetic Waves in a Single Wire with a Concentrated Energy Source], Zhurnal eksperimental’noi i teoreticheskoi fiziki, vol. 2, no. 5–6, pp. 398–411.

17. Kessenikh, V. N. (1933) Ob odnom neudavshemsia pokhode [On a Failed Crusade], Krasnoe znamia, no. 152, p. 3.

18. Kessenikh, V. N. (1936) Russian Eclipse Measurements on the Ionosphere, Nature, no. 138, p. 195.

19. Kessenikh, V. N. (1940) Volnovoe soprotivlenie odnoprovodnoi linii pri vozbuzhdenii ee sosredotochennoi EDS [Wave Impedance of a Single-Wire Line Excited by a Concentrated EMF], Doklady Akademii nauk SSSR, vol. 27, no. 6, pp. 558–562.

20. Kessenikh, V. N. (1954) Otvet na stat’iu V. L. Ginzburga po povodu knigi “Rasprostranenie radiovoln” [Response to V. L. Ginzburg’s Article about the book “Propagation of Radio Waves”], Zhurnal ehksperimental’noi i teoreticheskoi fiziki, vol. 27, no. 4, pp. 510–516.

21. Khramov, Iu. A. (1987) Nauchnye shkoly v fizike [Scientific Schools in Physics]. Kiev: Naukova dumka.

22. Kosterev, A. G. (2016) “Otets” sibirskoi fiziki akademik Vladimir Dmitrievich Kuznetsov [The “Father” of Siberian Physics, Academician Vladimir Dmitrievich Kuznetsov]. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskogo universiteta system upravleniia i radioelektroniki.

23. Kosterev, A. G., and Khaminov, D. V. (2012) Tomskii nauchno-obrazovatel’nyi kompleks (posledniaia chetvert’ XIX – seredina XX vv.) [Tomsk Research and Education Complex (Last Quarter of the 19th – Mid-20th Century)], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta, no. 9, pp. 13–20.

24. Kosterev, A. G., and Litvinov, A. V. (2012) Tomskoe nauchno-pedagogicheskoe soobshchestvo v 1930-e gg.: sotsial’no-politicheskaia ehvoliutsiia [Tomsk Research and Education Community in the 1930s: Socio-Political Evolution], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 357, pp. 85–90.

25. Kosterev, A. G., and Litvinov, A. V. (2016) Professorsko-prepodavatel’skii korpus vysshei shkoly v kontekste sovetskoi modernizatsii [The Faculty of Higher Education Institutions in the Context of Soviet Modernization], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 403, pp. 69–78.

26. Lutsenko, K. (1975) “Nasha trevozhnaia molodost’, Severo-Zapadnyi Front …” [“Our Troublesome Youth, the North-Western Front...”], Za sovetskuiu nauku, no. 17, pp. 2–3.

27. Maier, G. V., and Fominykh, S. F. (2008) D. D. Ivanenko v Tomske (1936–1939 gg.) [D. D. Ivanenko in Tomsk (1936–1939)], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 307, pp. 71–76.

28. Ostriakov, P. A. (1953) Mikhail Aleksandrovich Bonch-Bruevich [Mikhail Aleksandrovich BonchBruevich]. Moskva: Sviaz’izdat.

29. Raskolets, V. V., Kosterev, A. G., and Kim, M. Iu. (2020) Radiofizicheskoe soobshchestvo g. Tomska v 1910–1960-e gg.: institutsionalizatsiia napravleniia i rol’ liderov v razvitii [Tomsk Radiophysical Community in the 1910s – 1960s: Institutionalization of the Field and the Role of Leaders in Its Development], Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istoriia, no. 68, pp. 183–196.

30. Ryzhinskaia, M. P. et al. (eds.) (2007) Druzei prekrasnye cherty: vypuskniki RFF-57 o TGU i o sebe [Friends’ Beautiful Features: 1957 Radiophysical Faculty Graduates on TSU and Themselves]. Tomsk: Izdatel’stvo nauchno-tekhnicheskoi literatury.

31. Siniaev, V. S., Kirsanova, E. S., Plotnikova, M. E. et al. (1980) Tomskii universitet. 1880–1980: ocherk istorii i deiatel’nosti [Tomsk University. 1880–1980: An Essay on History and Activities]. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskogo universiteta.

32. Sonin, A. S. (1990) Neskol’ko ehpizodov bor’by s “kosmopolitizmom” v fizike [Several Episodes of the Fight against “Cosmopolitanism” in Physics], Vestnik RAN, vol. 60, no. 8, pp. 122–133.

33. Sonin, A. S. (1994) “Fizicheskii idealizm”: Istoriia odnoi ideologicheskoi kampanii [“Physical Idealism”: The Story of an Ideological Campaign]. Moskva: Fizmatlit.

34. Starovoitova, R. (1983) “Otdai vse, chto znaesh’ sam…” [“Give Away Everything You Know...”], Za sovetskuiu nauku, no. 28, p. 3.

35. Tarasenko, F. P. (1989) Pravo na pamiat’ [A Right to Memory], Za sovetskuiu nauku, no. 8, p. 3.

36. Tomilin, K. A. (1997) Fiziki i bor’ba s kosmopolitizmom [Physicists and the Fight Against Cosmopolitanism], in: Idlis, G. M. (ed.) Fizika XIX–XX vv. v obshchenauchnom i sotsiokul’turnom kontekstakh. Fizika XX v. i ee sviaz’ s drugimi razdelami estestvoznaniia [19th – 20th Century Physics in the General Scientific and Sociocultural Contexts. 20th Century Physics the and Its Relation to Other Branches of Natural Science]. Moskva: Ianus, pp. 264–304.

37. Vizgin, V. P. (1990) Martovskaia (1936 g.) sessiia AN SSSR: sovetskaia fizika v fokuse [The March (1936) Session of the USSR Academy of Sciences: Soviet Physics in Focus], Voprosy istorii estestvoznaniia i tekhniki, no. 1, pp. 63–84.

38. Zav’ialov, A. S. (2003) Vladimir Nikolaevich Kessenikh. K 100-letiiu so dnia rozhdeniia [Vladimir Nikolaevich Kessenikh. In Commemoration of the Centenary of His Birth]. Tomsk: Izdatel’stvo nauchno-tekhnicheskoi literatury.

39. Zav’ialov, A., and Starovoitova, R. (1993) Pervyi dekan RFF [The First Dean of the Radiophysical Faculty], Alma mater, no. 24, p. 3.

40. Zhukov, S. (1942) Gost’ s fronta [A Guest from the Front], Krasnoe znamia, no. 169, pp. 2.


1	Введение	<h1 class="docx-publication-h1">Введение </h1> <h1 class="docx-publication-h1">Введение </h1>

2	Советская физика получила широкую известность и международное признание главным образом благодаря крупнейшим ученым, так или иначе связанным с атомным проектом, реализованным в СССР. К их числу следует отнести А. Ф. Иоффе (1880–1960), П. Л. Капицу (1894–1984), И. Е. Тамма (1895–1971), И. В. Курчатова (1903–1960), Л. Д. Ландау (1908–1968), А. Д. Сахарова (1921–1989) и ряд других. Так называемый «золотой век» советской физики (1950–1960-е гг.) еще более усилил авторитет советских ученых-физиков. Между тем сложившийся в историографии и общественном восприятии образ представителей советской физической элиты, вписанных в мировой научный истеблишмент, не дает адекватного представления о самой советской физике как таковой.	Советская физика получила широкую известность и международное признание главным образом благодаря крупнейшим ученым, так или иначе связанным с атомным проектом, реализованным в СССР. К их числу следует отнести А. Ф. Иоффе (1880–1960), П. Л. Капицу (1894–1984), И. Е. Тамма (1895–1971), И. В. Курчатова (1903–1960), Л. Д. Ландау (1908–1968), А. Д. Сахарова (1921–1989) и ряд других. Так называемый «золотой век» советской физики (1950–1960-е гг.) еще более усилил авторитет советских ученых-физиков. Между тем сложившийся в историографии и общественном восприятии образ представителей советской физической элиты, вписанных в мировой научный истеблишмент, не дает адекватного представления о самой советской физике как таковой. Советская физика получила широкую известность и международное признание главным образом благодаря крупнейшим ученым, так или иначе связанным с атомным проектом, реализованным в СССР. К их числу следует отнести А. Ф. Иоффе (1880–1960), П. Л. Капицу (1894–1984), И. Е. Тамма (1895–1971), И. В. Курчатова (1903–1960), Л. Д. Ландау (1908–1968), А. Д. Сахарова (1921–1989) и ряд других. Так называемый «золотой век» советской физики (1950–1960-е гг.) еще более усилил авторитет советских ученых-физиков. Между тем сложившийся в историографии и общественном восприятии образ представителей советской физической элиты, вписанных в мировой научный истеблишмент, не дает адекватного представления о самой советской физике как таковой.

3	В данном случае речь идет прежде всего об институциональном измерении физики, под которым мы понимаем источники и факторы устойчивого воспроизводства ученых, модели горизонтального и вертикального структурирования научного сообщества, характер внутренних и внешних коммуникаций института физики в центре и на периферии. Все это особенно актуально применительно к периоду 1930–1950-х гг., когда шли процессы становления советской физики как важнейшей отрасли новой советской науки. Столичная физика, представленная научными школами Москвы и Ленинграда, тогда была дополнена целым рядом региональных подразделений и коллективов, на базе которых постепенно вырастали новые научные школы и направления.	В данном случае речь идет прежде всего об институциональном измерении физики, под которым мы понимаем источники и факторы устойчивого воспроизводства ученых, модели горизонтального и вертикального структурирования научного сообщества, характер внутренних и внешних коммуникаций института физики в центре и на периферии. Все это особенно актуально применительно к периоду 1930–1950-х гг., когда шли процессы становления советской физики как важнейшей отрасли новой советской науки. Столичная физика, представленная научными школами Москвы и Ленинграда, тогда была дополнена целым рядом региональных подразделений и коллективов, на базе которых постепенно вырастали новые научные школы и направления. В данном случае речь идет прежде всего об институциональном измерении физики, под которым мы понимаем источники и факторы устойчивого воспроизводства ученых, модели горизонтального и вертикального структурирования научного сообщества, характер внутренних и внешних коммуникаций института физики в центре и на периферии. Все это особенно актуально применительно к периоду 1930–1950-х гг., когда шли процессы становления советской физики как важнейшей отрасли новой советской науки. Столичная физика, представленная научными школами Москвы и Ленинграда, тогда была дополнена целым рядом региональных подразделений и коллективов, на базе которых постепенно вырастали новые научные школы и направления.

4	Развитие физических исследований в регионах являлось неотъемлемой и важнейшей составной частью советской индустриальной модернизации. Расширение периферийной сети физических институций в годы «культурной революции» и индустриализации сопровождало и поддерживало процесс втягивания географических и культурных окраин советского государства в орбиту стремительного развивавшегося урбанизированного мира. Физическая наука выступала здесь в роли опытно-экспериментальной базы, обеспечивавшей необходимую для реализации советского культурного проекта современную инфраструктуру. Успехи прикладной физики в региональных научных центрах меняли образ жизни и повседневность глубинки, продвигали культурный фронтир, вытесняя архаику и знаменуя запоздалый приход XX в. В этом отношении эволюция периферийной физики в СССР демонстрирует логику и механизмы советского варианта организации пространств – освоения уже имеющихся природных и создания новых научных, образовательных и смысловых.	Развитие физических исследований в регионах являлось неотъемлемой и важнейшей составной частью советской индустриальной модернизации. Расширение периферийной сети физических институций в годы «культурной революции» и индустриализации сопровождало и поддерживало процесс втягивания географических и культурных окраин советского государства в орбиту стремительного развивавшегося урбанизированного мира. Физическая наука выступала здесь в роли опытно-экспериментальной базы, обеспечивавшей необходимую для реализации советского культурного проекта современную инфраструктуру. Успехи прикладной физики в региональных научных центрах меняли образ жизни и повседневность глубинки, продвигали культурный фронтир, вытесняя архаику и знаменуя запоздалый приход XX в. В этом отношении эволюция периферийной физики в СССР демонстрирует логику и механизмы советского варианта организации пространств – освоения уже имеющихся природных и создания новых научных, образовательных и смысловых. Развитие физических исследований в регионах являлось неотъемлемой и важнейшей составной частью советской индустриальной модернизации. Расширение периферийной сети физических институций в годы «культурной революции» и индустриализации сопровождало и поддерживало процесс втягивания географических и культурных окраин советского государства в орбиту стремительного развивавшегося урбанизированного мира. Физическая наука выступала здесь в роли опытно-экспериментальной базы, обеспечивавшей необходимую для реализации советского культурного проекта современную инфраструктуру. Успехи прикладной физики в региональных научных центрах меняли образ жизни и повседневность глубинки, продвигали культурный фронтир, вытесняя архаику и знаменуя запоздалый приход XX в. В этом отношении эволюция периферийной физики в СССР демонстрирует логику и механизмы советского варианта организации пространств – освоения уже имеющихся природных и создания новых научных, образовательных и смысловых.

5	Исходя из этого, физика советской провинции должна рассматриваться не только как инструмент и результат научно-технической политики в рамках территориального планирования, но и как необходимое условие масштабного культурного строительства. В конечном счете это задавало системные параметры нового советского социума и формировало ядро советской идентичности, одним из важнейших структурных элементов которого был «пафос покорения» – борьба с временными и пространственными ограничениями. Наиболее верной и последовательной носительницей этой идентичности была ширившаяся прослойка инженерно-технической интеллигенции, ставшая главным кадровым ресурсом и идейным локомотивом советского футуризма. В данном случае фигура физика советской научной периферии выступала не в качестве отстраненного свидетеля или побочного продукта, но в роли деятельного участника драматичной попытки конструирования новой социальной реальности на путях прорыва в будущее.	Исходя из этого, физика советской провинции должна рассматриваться не только как инструмент и результат научно-технической политики в рамках территориального планирования, но и как необходимое условие масштабного культурного строительства. В конечном счете это задавало системные параметры нового советского социума и формировало ядро советской идентичности, одним из важнейших структурных элементов которого был «пафос покорения» – борьба с временными и пространственными ограничениями. Наиболее верной и последовательной носительницей этой идентичности была ширившаяся прослойка инженерно-технической интеллигенции, ставшая главным кадровым ресурсом и идейным локомотивом советского футуризма. В данном случае фигура физика советской научной периферии выступала не в качестве отстраненного свидетеля или побочного продукта, но в роли деятельного участника драматичной попытки конструирования новой социальной реальности на путях прорыва в будущее. Исходя из этого, физика советской провинции должна рассматриваться не только как инструмент и результат научно-технической политики в рамках территориального планирования, но и как необходимое условие масштабного культурного строительства. В конечном счете это задавало системные параметры нового советского социума и формировало ядро советской идентичности, одним из важнейших структурных элементов которого был «пафос покорения» – борьба с временными и пространственными ограничениями. Наиболее верной и последовательной носительницей этой идентичности была ширившаяся прослойка инженерно-технической интеллигенции, ставшая главным кадровым ресурсом и идейным локомотивом советского футуризма. В данном случае фигура физика советской научной периферии выступала не в качестве отстраненного свидетеля или побочного продукта, но в роли деятельного участника драматичной попытки конструирования новой социальной реальности на путях прорыва в будущее.

6	Социально-политическая специфика положения советской физики, функционировавшей в причудливых условиях идеологизированной партийно-государственной системы, требует рассмотрения этих фигур не только в историко-научном, но и в более широком культурологическом ракурсе. Это позволит нам приблизиться к лучшему пониманию природы не только советской науки, но и самого советского общества. Целесообразным и наиболее интересным представляется сфокусироваться на персоналиях крупных организаторов науки – лидерах локальных научных сообществ, являвшихся очагами распространения физического знания, инженерного образования и техники в регионах. Продуктивность подобного подхода объясняется тем, что именно они выполняли функцию проводников государственной научно-технической и образовательной политики, осуществляя связь центра с периферией и определяя в конечном итоге конкретные контуры научно-образовательного и культурного пространства советской провинции. При этом они чаще всего оставались в тени своих более знаменитых столичных коллег.	Социально-политическая специфика положения советской физики, функционировавшей в причудливых условиях идеологизированной партийно-государственной системы, требует рассмотрения этих фигур не только в историко-научном, но и в более широком культурологическом ракурсе. Это позволит нам приблизиться к лучшему пониманию природы не только советской науки, но и самого советского общества. Целесообразным и наиболее интересным представляется сфокусироваться на персоналиях крупных организаторов науки – лидерах локальных научных сообществ, являвшихся очагами распространения физического знания, инженерного образования и техники в регионах. Продуктивность подобного подхода объясняется тем, что именно они выполняли функцию проводников государственной научно-технической и образовательной политики, осуществляя связь центра с периферией и определяя в конечном итоге конкретные контуры научно-образовательного и культурного пространства советской провинции. При этом они чаще всего оставались в тени своих более знаменитых столичных коллег. Социально-политическая специфика положения советской физики, функционировавшей в причудливых условиях идеологизированной партийно-государственной системы, требует рассмотрения этих фигур не только в историко-научном, но и в более широком культурологическом ракурсе. Это позволит нам приблизиться к лучшему пониманию природы не только советской науки, но и самого советского общества. Целесообразным и наиболее интересным представляется сфокусироваться на персоналиях крупных организаторов науки – лидерах локальных научных сообществ, являвшихся очагами распространения физического знания, инженерного образования и техники в регионах. Продуктивность подобного подхода объясняется тем, что именно они выполняли функцию проводников государственной научно-технической и образовательной политики, осуществляя связь центра с периферией и определяя в конечном итоге конкретные контуры научно-образовательного и культурного пространства советской провинции. При этом они чаще всего оставались в тени своих более знаменитых столичных коллег.

7	В ряду других имен показательным примером является Владимир Николаевич Кессених (1903–1970) – основоположник радиофизических исследований в Томске (в одном из ведущих научно-образовательных комплексов на периферии страны), лидер сибирской радиофизики в период 1930–1950-х гг., принадлежащий к числу крупнейших радиофизиков СССР. Формально он был представителем первого поколения ученых-физиков, воспитанных в уже советской высшей школе. Будучи долгие годы профессором Томского университета, он тем не менее не может считаться исключительно региональным ученым, поскольку почти десять лет (в очень напряженные для советской физики 1943–1952 гг.) состоял также и профессором Московского университета, заведуя там кафедрой (1946–1952) и возглавляя физический факультет (1947–1948). В свете этого Кессених может рассматриваться как своеобразный «посредник» между центром и периферией советского научно-образовательного пространства, а обращение к его научной биографии позволит оценить соотношения «большой» и «малой» советской науки. Цель данной статьи – представить фигуру крупного регионального организатора физической науки и образования Владимира Николаевича Кессениха в контексте взаимодействия научного центра и периферии на фоне идеологизированной партийно-государственной системы.	В ряду других имен показательным примером является Владимир Николаевич Кессених (1903–1970) – основоположник радиофизических исследований в Томске (в одном из ведущих научно-образовательных комплексов на периферии страны), лидер сибирской радиофизики в период 1930–1950-х гг., принадлежащий к числу крупнейших радиофизиков СССР. Формально он был представителем первого поколения ученых-физиков, воспитанных в уже советской высшей школе. Будучи долгие годы профессором Томского университета, он тем не менее не может считаться исключительно региональным ученым, поскольку почти десять лет (в очень напряженные для советской физики 1943–1952 гг.) состоял также и профессором Московского университета, заведуя там кафедрой (1946–1952) и возглавляя физический факультет (1947–1948). В свете этого Кессених может рассматриваться как своеобразный «посредник» между центром и периферией советского научно-образовательного пространства, а обращение к его научной биографии позволит оценить соотношения «большой» и «малой» советской науки. Цель данной статьи – представить фигуру крупного регионального организатора физической науки и образования Владимира Николаевича Кессениха в контексте взаимодействия научного центра и периферии на фоне идеологизированной партийно-государственной системы. В ряду других имен показательным примером является Владимир Николаевич Кессених (1903–1970) – основоположник радиофизических исследований в Томске (в одном из ведущих научно-образовательных комплексов на периферии страны), лидер сибирской радиофизики в период 1930–1950-х гг., принадлежащий к числу крупнейших радиофизиков СССР. Формально он был представителем первого поколения ученых-физиков, воспитанных в уже советской высшей школе. Будучи долгие годы профессором Томского университета, он тем не менее не может считаться исключительно региональным ученым, поскольку почти десять лет (в очень напряженные для советской физики 1943–1952 гг.) состоял также и профессором Московского университета, заведуя там кафедрой (1946–1952) и возглавляя физический факультет (1947–1948). В свете этого Кессених может рассматриваться как своеобразный «посредник» между центром и периферией советского научно-образовательного пространства, а обращение к его научной биографии позволит оценить соотношения «большой» и «малой» советской науки. Цель данной статьи – представить фигуру крупного регионального организатора физической науки и образования Владимира Николаевича Кессениха в контексте взаимодействия научного центра и периферии на фоне идеологизированной партийно-государственной системы.

8	Процесс идеологизации научного знания, активно развернувшийся в период сталинизма, сыграл печально известную роль в развитии некоторых научных направлений. Это явление не обошло стороной и физику – как в центре, так и на местах¹. Обращаясь в этих условиях к личности Кессениха, мы сталкиваемся со сложностью и противоречивостью человеческого сознания в условиях сталинизма. Перед нами открывается широкая палитра человеческих страстей, связанных с потребностью в самореализации, научным и педагогическим талантом, следованием личным и партийным ценностям, а также с карьерными устремлениями и конкурентной борьбой. 1. Сонин А. С. «Физический идеализм»: история одной идеологической кампании. М.: Физматлит, 1994.	Процесс идеологизации научного знания, активно развернувшийся в период сталинизма, сыграл печально известную роль в развитии некоторых научных направлений. Это явление не обошло стороной и физику – как в центре, так и на местах<sup>1</sup>. Обращаясь в этих условиях к личности Кессениха, мы сталкиваемся со сложностью и противоречивостью человеческого сознания в условиях сталинизма. Перед нами открывается широкая палитра человеческих страстей, связанных с потребностью в самореализации, научным и педагогическим талантом, следованием личным и партийным ценностям, а также с карьерными устремлениями и конкурентной борьбой. Процесс идеологизации научного знания, активно развернувшийся в период сталинизма, сыграл печально известную роль в развитии некоторых научных направлений. Это явление не обошло стороной и физику – как в центре, так и на местах<sup>1</sup>. Обращаясь в этих условиях к личности Кессениха, мы сталкиваемся со сложностью и противоречивостью человеческого сознания в условиях сталинизма. Перед нами открывается широкая палитра человеческих страстей, связанных с потребностью в самореализации, научным и педагогическим талантом, следованием личным и партийным ценностям, а также с карьерными устремлениями и конкурентной борьбой.
	1. <em>Сонин А. С.</em> «Физический идеализм»: история одной идеологической кампании. М.: Физматлит, 1994.
9	Советская физика в центре и на периферии	<h1 class="docx-publication-h1">Советская физика в центре и на периферии </h1> <h1 class="docx-publication-h1">Советская физика в центре и на периферии </h1>

10	Советской физике в 1930–1950-х гг. поручалась особо важная миссия стать одним из основных двигателей общества на пути к осуществлению коммунистической утопии. Именно тогда, в ходе постановки и решения амбициозных задач индустриализации и гонки вооружений, и оформлялись социально-профессиональные модусы советских физиков, давшие в дальнейшем основу для складывания стереотипов советских ученого и инженера. Это было время институционализации физической науки в СССР, выражавшейся в открытии новых факультетов, кафедр и специальностей в высших учебных заведениях и учреждении сети специализированных исследовательских институтов.	Советской физике в 1930–1950-х гг. поручалась особо важная миссия стать одним из основных двигателей общества на пути к осуществлению коммунистической утопии. Именно тогда, в ходе постановки и решения амбициозных задач индустриализации и гонки вооружений, и оформлялись социально-профессиональные модусы советских физиков, давшие в дальнейшем основу для складывания стереотипов советских ученого и инженера. Это было время институционализации физической науки в СССР, выражавшейся в открытии новых факультетов, кафедр и специальностей в высших учебных заведениях и учреждении сети специализированных исследовательских институтов. Советской физике в 1930–1950-х гг. поручалась особо важная миссия стать одним из основных двигателей общества на пути к осуществлению коммунистической утопии. Именно тогда, в ходе постановки и решения амбициозных задач индустриализации и гонки вооружений, и оформлялись социально-профессиональные модусы советских физиков, давшие в дальнейшем основу для складывания стереотипов советских ученого и инженера. Это было время институционализации физической науки в СССР, выражавшейся в открытии новых факультетов, кафедр и специальностей в высших учебных заведениях и учреждении сети специализированных исследовательских институтов.

11	При этом необходимо понимать, что советское научное пространство никогда не было однородным и изотропным. Столичная и провинциальная наука не были сопоставимы друг с другом ни в количественном, ни в качественном отношении. В первую очередь это касается физики. Генезис московского и ленинградского физических сообществ, концентрировавшихся вокруг фундаментальных проблем, был детерминирован традициями классического университетского образования и академической науки дореволюционной России. Региональная же физика, базируясь в основном в инженерных вузах и отраслевых институтах и нося преимущественно прикладной характер, явилась результатом решения принципиально новых задач по ходу советского научного строительства.	При этом необходимо понимать, что советское научное пространство никогда не было однородным и изотропным. Столичная и провинциальная наука не были сопоставимы друг с другом ни в количественном, ни в качественном отношении. В первую очередь это касается физики. Генезис московского и ленинградского физических сообществ, концентрировавшихся вокруг фундаментальных проблем, был детерминирован традициями классического университетского образования и академической науки дореволюционной России. Региональная же физика, базируясь в основном в инженерных вузах и отраслевых институтах и нося преимущественно прикладной характер, явилась результатом решения принципиально новых задач по ходу советского научного строительства. При этом необходимо понимать, что советское научное пространство никогда не было однородным и изотропным. Столичная и провинциальная наука не были сопоставимы друг с другом ни в количественном, ни в качественном отношении. В первую очередь это касается физики. Генезис московского и ленинградского физических сообществ, концентрировавшихся вокруг фундаментальных проблем, был детерминирован традициями классического университетского образования и академической науки дореволюционной России. Региональная же физика, базируясь в основном в инженерных вузах и отраслевых институтах и нося преимущественно прикладной характер, явилась результатом решения принципиально новых задач по ходу советского научного строительства.

12	Вместе с тем физика и физики двух крупнейших научных центров СССР, доставшиеся большевикам в интеллектуальное наследство от императорской России, в силу своего особого статуса и ценности для новой власти смогли сохранить относительную внутреннюю автономность, что позволяло им никогда полностью не прерывать всех зарубежных связей и контактов. Иными словами, «центральная» физика в Советском Союзе оставалась в известном смысле «европеизированной», в то время как периферийная физическая наука предстает более «автохтонной», будучи производной от уже нового советского уклада. Все вместе это неизбежно обуславливало и определенную разницу в социальном статусе, а значит, и в ценностных и целевых установках, несколько отличавшихся у столичных и провинциальных ученых-физиков. Поэтому к фундаментальной физической науке центра, «брендировавшей» Страну Советов нобелевскими премиями, термин «советская» менее применим. Собственно, «советской» была наука периферийная, создававшаяся на совершенно иных идейных и организационных основаниях такими людьми, как Владимир Николаевич Кессених.	Вместе с тем физика и физики двух крупнейших научных центров СССР, доставшиеся большевикам в интеллектуальное наследство от императорской России, в силу своего особого статуса и ценности для новой власти смогли сохранить относительную внутреннюю автономность, что позволяло им никогда полностью не прерывать всех зарубежных связей и контактов. Иными словами, «центральная» физика в Советском Союзе оставалась в известном смысле «европеизированной», в то время как периферийная физическая наука предстает более «автохтонной», будучи производной от уже нового советского уклада. Все вместе это неизбежно обуславливало и определенную разницу в социальном статусе, а значит, и в ценностных и целевых установках, несколько отличавшихся у столичных и провинциальных ученых-физиков. Поэтому к фундаментальной физической науке центра, «брендировавшей» Страну Советов нобелевскими премиями, термин «советская» менее применим. Собственно, «советской» была наука периферийная, создававшаяся на совершенно иных идейных и организационных основаниях такими людьми, как Владимир Николаевич Кессених. Вместе с тем физика и физики двух крупнейших научных центров СССР, доставшиеся большевикам в интеллектуальное наследство от императорской России, в силу своего особого статуса и ценности для новой власти смогли сохранить относительную внутреннюю автономность, что позволяло им никогда полностью не прерывать всех зарубежных связей и контактов. Иными словами, «центральная» физика в Советском Союзе оставалась в известном смысле «европеизированной», в то время как периферийная физическая наука предстает более «автохтонной», будучи производной от уже нового советского уклада. Все вместе это неизбежно обуславливало и определенную разницу в социальном статусе, а значит, и в ценностных и целевых установках, несколько отличавшихся у столичных и провинциальных ученых-физиков. Поэтому к фундаментальной физической науке центра, «брендировавшей» Страну Советов нобелевскими премиями, термин «советская» менее применим. Собственно, «советской» была наука периферийная, создававшаяся на совершенно иных идейных и организационных основаниях такими людьми, как Владимир Николаевич Кессених.

13	Ранние годы В. Н. Кессениха	<h1 class="docx-publication-h1">Ранние годы В. Н. Кессениха </h1> <h1 class="docx-publication-h1">Ранние годы В. Н. Кессениха </h1>

14	Владимир Николаевич Кессених является представителем этнической группы, получившей в России название «обрусевшие немцы». Немцев России на протяжении нескольких веков мы можем обнаружить среди государственных и политических деятелей, представителей делового мира, ученых, писателей, актеров, музыкантов и др. Предки Кессениха оказались в России в начале XIX в. в результате наполеоновских войн². Его прадед Иоган Адам Корнелиус Кессених (1788–1868) был переплетчиком в Риге. В 1817 г. он женился на Луизе Эстер Графемус (1786–1852). Надо сказать, что Луиза прожила достаточно насыщенную жизнь. В качестве улана прусской армии она была участницей войны с Наполеоном в 1813–1815 гг. В Петербурге, куда она переехала вместе с мужем из Риги, она стала достаточно известной женщиной благодаря содержанию танцклассов³. О популярности танцевального заведения можно судить по тому факту, что знаменитый русский писатель Н. А. Некрасов отразил танцклассы Л. Э. Кессених в своих произведениях «Прекрасная партия» и «Новости». 2. Автобиография Кессениха Владимира Николаевича. 2 января 1953 г. // Архив научно-учебной исследовательской лаборатории «Сибирь: исторические традиции и современность» Томского государственного университета (Архив НУИЛ «Сибирь: исторические традиции и современность» ТГУ). С. 1. 3. Кессених В. Кессених Луиза Эстер // Немцы России: энциклопедия / Ред. В. Карев и др. М.: ЭРН, 2004. Т. 2. С. 75; Письма физика из Томска. Выдержки их писем В. Н. Кессениха к Р. М. Кессених из Томска в Ростов-на-Дону (IX/1930–I/1931) / Ред. Г. В. Епонешникова, А. В. Кессених, Р. Е. Мохова, С. Ф. Фоминых. М.: Информ-знание, 2006. С. 48.	Владимир Николаевич Кессених является представителем этнической группы, получившей в России название «обрусевшие немцы». Немцев России на протяжении нескольких веков мы можем обнаружить среди государственных и политических деятелей, представителей делового мира, ученых, писателей, актеров, музыкантов и др. Предки Кессениха оказались в России в начале XIX в. в результате наполеоновских войн<sup>2</sup>. Его прадед Иоган Адам Корнелиус Кессених (1788–1868) был переплетчиком в Риге. В 1817 г. он женился на Луизе Эстер Графемус (1786–1852). Надо сказать, что Луиза прожила достаточно насыщенную жизнь. В качестве улана прусской армии она была участницей войны с Наполеоном в 1813–1815 гг. В Петербурге, куда она переехала вместе с мужем из Риги, она стала достаточно известной женщиной благодаря содержанию танцклассов<sup>3</sup>. О популярности танцевального заведения можно судить по тому факту, что знаменитый русский писатель Н. А. Некрасов отразил танцклассы Л. Э. Кессених в своих произведениях «Прекрасная партия» и «Новости». Владимир Николаевич Кессених является представителем этнической группы, получившей в России название «обрусевшие немцы». Немцев России на протяжении нескольких веков мы можем обнаружить среди государственных и политических деятелей, представителей делового мира, ученых, писателей, актеров, музыкантов и др. Предки Кессениха оказались в России в начале XIX в. в результате наполеоновских войн<sup>2</sup>. Его прадед Иоган Адам Корнелиус Кессених (1788–1868) был переплетчиком в Риге. В 1817 г. он женился на Луизе Эстер Графемус (1786–1852). Надо сказать, что Луиза прожила достаточно насыщенную жизнь. В качестве улана прусской армии она была участницей войны с Наполеоном в 1813–1815 гг. В Петербурге, куда она переехала вместе с мужем из Риги, она стала достаточно известной женщиной благодаря содержанию танцклассов<sup>3</sup>. О популярности танцевального заведения можно судить по тому факту, что знаменитый русский писатель Н. А. Некрасов отразил танцклассы Л. Э. Кессених в своих произведениях «Прекрасная партия» и «Новости».
	2. Автобиография Кессениха Владимира Николаевича. 2 января 1953 г. // Архив научно-учебной исследовательской лаборатории «Сибирь: исторические традиции и современность» Томского государственного университета (Архив НУИЛ «Сибирь: исторические традиции и современность» ТГУ). С. 1.<br><br>3. <em>Кессених</em><em> В.</em> Кессених Луиза Эстер // Немцы России: энциклопедия / Ред. В. Карев и др. М.: ЭРН, 2004. Т. 2. С. 75; Письма физика из Томска. Выдержки их писем В. Н. Кессениха к Р. М. Кессених из Томска в Ростов-на-Дону (IX/1930–I/1931) / Ред. Г. В. Епонешникова, А. В. Кессених, Р. Е. Мохова, С. Ф. Фоминых. М.: Информ-знание, 2006. С. 48.
15	Николай Карлович Кессених (1865–1930), внук Иогана и Луизы Кессених, сделал блестящую карьеру в железнодорожном ведомстве, дослужившись до высокого чина действительного статского советника. Николай Кессених и его супруга (из семьи дворян) Мария Тихонова (1866–1956) воспитали четверых детей, родившихся между 1887 и 1905 гг.: Бориса (1887–1964), Веру (1892–1992), Владимира (1903–1970) и Александра (1905–1987). Кессенихов можно назвать семьей ученых, педагогов и библиотечных деятелей⁴. Им выпало жить на изломе двух эпох – царской и советской России. Профессионализм, высокая трудоспособность и организационные навыки позволили этой семье адаптироваться к новому советскому обществу. Однако надо отметить, что названных качеств было недостаточно, к этому необходимо добавить и умение хорошо ориентироваться в политической и идеологической повестке Советского государства⁵. 4. Кессених В. Кессенихи // Немцы России: энциклопедия… Т. 2. С. 75–76. 5. Более подробно смотрите об этом: Фицпатрик Ш. Срывайте маски! Идентичность и самозванство в России XX века. М.: Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»; РОССПЭН, 2011.	Николай Карлович Кессених (1865–1930), внук Иогана и Луизы Кессених, сделал блестящую карьеру в железнодорожном ведомстве, дослужившись до высокого чина действительного статского советника. Николай Кессених и его супруга (из семьи дворян) Мария Тихонова (1866–1956) воспитали четверых детей, родившихся между 1887 и 1905 гг.: Бориса (1887–1964), Веру (1892–1992), Владимира (1903–1970) и Александра (1905–1987). Кессенихов можно назвать семьей ученых, педагогов и библиотечных деятелей<sup>4</sup>. Им выпало жить на изломе двух эпох – царской и советской России. Профессионализм, высокая трудоспособность и организационные навыки позволили этой семье адаптироваться к новому советскому обществу. Однако надо отметить, что названных качеств было недостаточно, к этому необходимо добавить и умение хорошо ориентироваться в политической и идеологической повестке Советского государства<sup>5</sup>. Николай Карлович Кессених (1865–1930), внук Иогана и Луизы Кессених, сделал блестящую карьеру в железнодорожном ведомстве, дослужившись до высокого чина действительного статского советника. Николай Кессених и его супруга (из семьи дворян) Мария Тихонова (1866–1956) воспитали четверых детей, родившихся между 1887 и 1905 гг.: Бориса (1887–1964), Веру (1892–1992), Владимира (1903–1970) и Александра (1905–1987). Кессенихов можно назвать семьей ученых, педагогов и библиотечных деятелей<sup>4</sup>. Им выпало жить на изломе двух эпох – царской и советской России. Профессионализм, высокая трудоспособность и организационные навыки позволили этой семье адаптироваться к новому советскому обществу. Однако надо отметить, что названных качеств было недостаточно, к этому необходимо добавить и умение хорошо ориентироваться в политической и идеологической повестке Советского государства<sup>5</sup>.
	4. <em>Кессених</em><em> В.</em> Кессенихи // Немцы России: энциклопедия… Т. 2. С. 75–76.<br><br>5. Более подробно смотрите об этом: Фицпатрик Ш. Срывайте маски! Идентичность и самозванство в России XX века. М.: Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»; РОССПЭН, 2011.
16	Благодаря переездам семьи по долгу службы отца в ведомстве железной дороги Владимир Кессених начал получать школьное образование в Тифлисе (ныне Тбилиси), где он родился, а закончил его в 1919 г. в Киеве. После окончания школы Владимир работал на лесопилке в качестве чернорабочего, а также путевым рабочим на постройке железной дороги на Украине⁶. В 1920 г. в условиях Гражданской войны семья Кессенихов в очередной раз переезжает, на этот раз в Ессентуки. В городе были открыты профессиональные технические курсы для рабочих, куда Владимир устраивается лаборантом физического кабинета. Здесь же он получает первый опыт преподавательской деятельности, ведя дисциплину по основам естествознания «мироведение». Именно в это время Владимир принимает для себя судьбоносное решения стать физиком⁷. 6. Профессора Томского университета. Биографический словарь. Томск.: Изд-во Томского университета, 1998. Т. 2. С. 190. 7. Завьялов А. С. Владимир Николаевич Кессених. К 100-летию со дня рождения. Томск: Изд-во научно-технической литературы, 2003. С. 4 (Серия «Томский университет в лицах»).	Благодаря переездам семьи по долгу службы отца в ведомстве железной дороги Владимир Кессених начал получать школьное образование в Тифлисе (ныне Тбилиси), где он родился, а закончил его в 1919 г. в Киеве. После окончания школы Владимир работал на лесопилке в качестве чернорабочего, а также путевым рабочим на постройке железной дороги на Украине<sup>6</sup>. В 1920 г. в условиях Гражданской войны семья Кессенихов в очередной раз переезжает, на этот раз в Ессентуки. В городе были открыты профессиональные технические курсы для рабочих, куда Владимир устраивается лаборантом физического кабинета. Здесь же он получает первый опыт преподавательской деятельности, ведя дисциплину по основам естествознания «мироведение». Именно в это время Владимир принимает для себя судьбоносное решения стать физиком<sup>7</sup>. Благодаря переездам семьи по долгу службы отца в ведомстве железной дороги Владимир Кессених начал получать школьное образование в Тифлисе (ныне Тбилиси), где он родился, а закончил его в 1919 г. в Киеве. После окончания школы Владимир работал на лесопилке в качестве чернорабочего, а также путевым рабочим на постройке железной дороги на Украине<sup>6</sup>. В 1920 г. в условиях Гражданской войны семья Кессенихов в очередной раз переезжает, на этот раз в Ессентуки. В городе были открыты профессиональные технические курсы для рабочих, куда Владимир устраивается лаборантом физического кабинета. Здесь же он получает первый опыт преподавательской деятельности, ведя дисциплину по основам естествознания «мироведение». Именно в это время Владимир принимает для себя судьбоносное решения стать физиком<sup>7</sup>.
	6. Профессора Томского университета. Биографический словарь. Томск.: Изд-во Томского университета, 1998. Т. 2. С. 190.<br><br>7. <em>Завьялов</em><em> А. С.</em> Владимир Николаевич Кессених. К 100-летию со дня рождения. Томск: Изд-во научно-технической литературы, 2003. С. 4 (Серия «Томский университет в лицах»).
17	Важную роль в становлении Владимира Кессениха как ученого и педагога сыграл Донской (затем Ростовский) университет, в который он поступил в 1921 г. В целом надо отметить, что период 1920-х гг., на которые приходится становление молодого физика Владимира, обладал особой атмосферой. С одной стороны, в самой физике появляются возможности для развития целого ряда новых направлений в связи с переходом от классической физики к современной. В частности, именно в этот период выходят основные статьи по квантовой механике. С другой – атмосфера раннего советского периода еще давала возможности для относительно свободной самореализации в научно-образовательной деятельности наиболее способным исследователям и педагогам.	Важную роль в становлении Владимира Кессениха как ученого и педагога сыграл Донской (затем Ростовский) университет, в который он поступил в 1921 г. В целом надо отметить, что период 1920-х гг., на которые приходится становление молодого физика Владимира, обладал особой атмосферой. С одной стороны, в самой физике появляются возможности для развития целого ряда новых направлений в связи с переходом от классической физики к современной. В частности, именно в этот период выходят основные статьи по квантовой механике. С другой – атмосфера раннего советского периода еще давала возможности для относительно свободной самореализации в научно-образовательной деятельности наиболее способным исследователям и педагогам. Важную роль в становлении Владимира Кессениха как ученого и педагога сыграл Донской (затем Ростовский) университет, в который он поступил в 1921 г. В целом надо отметить, что период 1920-х гг., на которые приходится становление молодого физика Владимира, обладал особой атмосферой. С одной стороны, в самой физике появляются возможности для развития целого ряда новых направлений в связи с переходом от классической физики к современной. В частности, именно в этот период выходят основные статьи по квантовой механике. С другой – атмосфера раннего советского периода еще давала возможности для относительно свободной самореализации в научно-образовательной деятельности наиболее способным исследователям и педагогам.

18	Основными учителями будущих советских ученых были представители дореволюционной профессуры, являвшиеся неотъемлемой частью мировой науки. Одним из ярких представителей данной профессиональной когорты был профессор Дмитрий Никанорович Горячев (1867–1949). Он был учеником знаменитого ученого «отца русской авиации» Николая Егоровича Жуковского (1847–1921), основоположника современной гидроаэродинамики⁸. Появление Дмитрия Никаноровича в Ростове-на-Дону связано с эвакуацией Варшавского университета, профессором которого он являлся, в этот город во время Первой мировой войны. Дмитрий Никанорович был блестящим лектором, его лекции по механике и математике, отличавшиеся ясностью изложения, образностью и содержательностью, имели большой успех у студентов. Неизгладимое впечатление они произвели и на молодого студента Кессениха. 8. Императорский Московский университет, 1755–1917: энциклопедический словарь / Авт. проекта, сост. А. Ю. Андреев, Д. А. Цыганков. М.: РОССПЭН, 2010. С. 243.	Основными учителями будущих советских ученых были представители дореволюционной профессуры, являвшиеся неотъемлемой частью мировой науки. Одним из ярких представителей данной профессиональной когорты был профессор Дмитрий Никанорович Горячев (1867–1949). Он был учеником знаменитого ученого «отца русской авиации» Николая Егоровича Жуковского (1847–1921), основоположника современной гидроаэродинамики<sup>8</sup>. Появление Дмитрия Никаноровича в Ростове-на-Дону связано с эвакуацией Варшавского университета, профессором которого он являлся, в этот город во время Первой мировой войны. Дмитрий Никанорович был блестящим лектором, его лекции по механике и математике, отличавшиеся ясностью изложения, образностью и содержательностью, имели большой успех у студентов. Неизгладимое впечатление они произвели и на молодого студента Кессениха. Основными учителями будущих советских ученых были представители дореволюционной профессуры, являвшиеся неотъемлемой частью мировой науки. Одним из ярких представителей данной профессиональной когорты был профессор Дмитрий Никанорович Горячев (1867–1949). Он был учеником знаменитого ученого «отца русской авиации» Николая Егоровича Жуковского (1847–1921), основоположника современной гидроаэродинамики<sup>8</sup>. Появление Дмитрия Никаноровича в Ростове-на-Дону связано с эвакуацией Варшавского университета, профессором которого он являлся, в этот город во время Первой мировой войны. Дмитрий Никанорович был блестящим лектором, его лекции по механике и математике, отличавшиеся ясностью изложения, образностью и содержательностью, имели большой успех у студентов. Неизгладимое впечатление они произвели и на молодого студента Кессениха.
	8. Императорский Московский университет, 1755–1917: энциклопедический словарь / Авт. проекта, сост. А. Ю. Андреев, Д. А. Цыганков. М.: РОССПЭН, 2010. С. 243.
19	Горячев сформировал вокруг себя группу активных исследователей, состоявшую из студентов и научных работников университета. Среди них был и студент Леонид Иванович Седов (1907–1999), будущий академик, участник атомного проекта СССР⁹. Еще будучи студентом, Кессених стал лекционным ассистентом кафедры физики. В его задачи входила подготовка и наладка демонстрационной аппаратуры для лектора. Позднее Владимир вспоминал об одном эпизоде на лекции Горячева, которому он помогал продемонстрировать реактивный двигатель: 9. Завьялов. Владимир Николаевич Кессених… С. 5.	Горячев сформировал вокруг себя группу активных исследователей, состоявшую из студентов и научных работников университета. Среди них был и студент Леонид Иванович Седов (1907–1999), будущий академик, участник атомного проекта СССР<sup>9</sup>. Еще будучи студентом, Кессених стал лекционным ассистентом кафедры физики. В его задачи входила подготовка и наладка демонстрационной аппаратуры для лектора. Позднее Владимир вспоминал об одном эпизоде на лекции Горячева, которому он помогал продемонстрировать реактивный двигатель: Горячев сформировал вокруг себя группу активных исследователей, состоявшую из студентов и научных работников университета. Среди них был и студент Леонид Иванович Седов (1907–1999), будущий академик, участник атомного проекта СССР<sup>9</sup>. Еще будучи студентом, Кессених стал лекционным ассистентом кафедры физики. В его задачи входила подготовка и наладка демонстрационной аппаратуры для лектора. Позднее Владимир вспоминал об одном эпизоде на лекции Горячева, которому он помогал продемонстрировать реактивный двигатель:
	9. <em>Завьялов</em><em>.</em> Владимир Николаевич Кессених… С. 5.
20	«В качестве реактивного двигателя был использован запаянный с одного конца отрезок металлической трубы, в которой сжигался бездымный артиллерийский порох. Все работало хорошо, а под конец, когда я для усиления эффекта заложил в трубу еще и заряд охотничьего пороха, демонстрация завершилась небольшим взрывом с облаком дыма»¹⁰. 10. Кессених В. Н. Что я хотел бы сделать в науке. 23 сентября 1963 г. // Архив НУИЛ «Сибирь: исторические традиции и современность» ТГУ. С. 3.	<em>«</em><em>В качестве реактивного двигателя был использован запаянный с одного конца отрезок металлической трубы, в которой сжигался бездымный артиллерийский порох. Все работало хорошо, а под конец, когда я для усиления эффекта заложил в трубу еще и заряд охотничьего пороха, демонстрация завершилась неб</em><em>ольшим взрывом с облаком дыма</em><em>»</em><sup>10</sup><em>. </em> <em>«</em><em>В качестве реактивного двигателя был использован запаянный с одного конца отрезок металлической трубы, в которой сжигался бездымный артиллерийский порох. Все работало хорошо, а под конец, когда я для усиления эффекта заложил в трубу еще и заряд охотничьего пороха, демонстрация завершилась неб</em><em>ольшим взрывом с облаком дыма</em><em>»</em><sup>10</sup><em>. </em>
	10. <em>Кессених</em><em> В. </em><em>Н.</em> Что я хотел бы сделать в науке. 23 сентября 1963 г. // Архив НУИЛ «Сибирь: исторические традиции и современность» ТГУ. С. 3.

Введение

Советская физика в центре и на периферии

Ранние годы В. Н. Кессениха

Томск

В. Н. Кессених как исследователь и педагог

Идеологизация – обратная сторона советской науки. Томский аспект

Физика в центре – наука и идеология

Возвращение в Томск

Заключение

Библиография

Комментарии

Войти через